Андрей Воронин - Ставки сделаны

Его собеседник удивленно приподнял бровь.

– Что значит – психа? – поинтересовался он.

– То и значит, – усмехнулся советник, тоже вставая. – Нормальный человек после беседы с беглым попом не придет исповедоваться в ФСБ… Да ладно, сам прочитаешь.

Он задумчиво почесал переносицу и, словно вспомнив что-то, спохватился.

– Насчет местонахождения дачи и марки машины – перезвони моему секретарю, он тебе все сообщит. Экипировку возьмешь вот по этому адресу, – Кротов достал из кармана пиджака блокнот и «паркер», размашистым почерком вывел название улицы и номер дома, вырвал страничку и протянул ее собеседнику. – Поторопись, Семен, после полудня я позвоню, чтобы скоординировать наши действия, так что на все про все у тебя – четыре часа.

Дача журналиста располагалась в одном из подмосковных поселков и по виду напоминала старорусский сруб в полтора этажа. Массивные бревна, из которых он был сложен, узорные коньки и темная черепица резко контрастировали с внутренней отделкой – разноуровневыми потолками, подиумами, выкрашенными стенами и ламинированным паркетом. На кухне располагалась барная стойка, стильная обеденная мебель и отливающая металлом быт-техника. Люся, которая и в машине продолжала клевать носом, здесь мгновенно пришла в себя и даже воскликнула изумленно:

– Просто рай какой-то!

– Располагайтесь, – сказал Слава и неопределенно обвел рукою вокруг себя. Дескать, в вашем распоряжении весь дом.

– Пойду посмотрю комнаты, – тут же заявила Люся и в подтверждение своих слов направилась в самостоятельный вояж по первому этажу.

Кузьма, поколебавшись, шагнул следом.

– Я покажу… – маловразумительно пояснил он через плечо.

– Чудак человек, – хмыкнул ему вслед Слава. – Ты же у меня ни разу не был. Что ты ей покажешь?

Хакер, впрочем, этого уже не слышал.

Панкрат сдержанно улыбнулся. Как ни старался Кузьма скрыть свои чувства к Люсе, не заметить их мог бы только слепой. Слава слепым не был.

– У меня вопрос к тебе, журналист, – произнес Панкрат, когда и хакер, и Люся скрылись в гостиной.

Слава кивнул.

– Слушаю.

– У тебя оружие есть? – без обиняков спросил Панкрат. – Хочу, чтобы на всякий случай была под рукой какая-нибудь хлопушка.

Журналист усмехнулся.

– Одна-две найдется. Я как раз хотел тебе показать, где они лежат, хотя и не уверен, что в этом есть какой-то смысл.

– Валяй, – с готовностью произнес Панкрат. – Смысл есть во всем.

– Думаешь, понадобится? – в Славином голосе прозвучало сомнение.

– Знаешь, древние говорили так: надейся на лучшее, готовься к худшему, – заметил Панкрат.

Во взгляде, которым журналист одарил его после этой фразы, читалось удивление.

– Принимал меня за солдафона? – усмехнулся Панкрат. – Распространенная ошибка. В спецшколе ГРУ учат не только руки-ноги ломать, но и книжки умные читать с понятием. Ладно, показывай свой арсенал.

«Арсенал» находился в гардеробной. В одном из шкафов-купе лежала продолговатая картонная коробка, а в ней – настоящий «ремингтон» с двумя пеналами патронов.

– Зарегистрирован, разрешение имеется, – сообщил Слава, наблюдая за тем, как Панкрат сноровисто осмотрел оружие и взвесил его в руке. – Передаю в твое полное распоряжение. Владей, пока всех врагов не пересажают. С моей помощью, разумеется.

И он широко усмехнулся.

– Ты сказал – «одна-две», – решил уточнить Панкрат, сделав вид, что не услышал последней реплики. – Так сколько?

– Есть еще один ствол, – журналист почесал в затылке. – Нелегальный. Я его как-то по инерции приобрел… у товарища.

– Что за ствол? – быстро спросил Панкрат.

– «Узи», – ответил Слава. – Но к нему только один магазин – тот, что был при покупке.

– Ничего, – Панкрат довольно улыбнулся. – Давай, сойдет и так. «Узи» – машинка отличная, как раз для защиты дачных и приусадебных участков.

– Придется на второй этаж подниматься, – и журналист, выйдя из гардеробной, направился к винтовой лестнице, ведущей наверх, в мансарду.

Там было светло и просторно. Стереосистема, диван-двойка, кресло и книжный шкаф – вот и вся мебель. На полу – настоящий дубовый паркет и две медвежьи шкуры.

В длинной нише на одной из стен – пожелтевшие старые фото в круглых рамках, висевшие в ряд. Сквозь большое окно, устроенное в скате крыши, лился солнечный свет, в лучах которого золотом поблескивали кружащиеся частички пыли.

На мгновение Панкрату почти непреодолимо захотелось иметь свой дом.