Александр Тамоников - Пропуск с красной печатью

– Так точно, командир. Тут нет ничего совместимого с жизнью.

– Мы ждем тебя, – сказал Вадим и повернулся к Жилину: – Отползай, спускайся – и за ней. И быстро, Федор, не спи! Постарайся не хромать. Близко не подъезжай, держись на расстоянии. Глаз не спускаешь с этой особы. Будь на связи.

Жилин понимал, что права сегодня лучше не качать, в бою из-за ноги толку от него все равно будет немного. Он отполз от края крыши, поднялся и побежал, пригнувшись, к пожарной лестнице. Спецназ подстраховался – прибыли на двух машинах. Обе остались в лощине в двух минутах бега – пафосный семиместный «Фортунер» и неказистый «Опель» «лохматого» года, обладающий неплохой выносливостью и подвижностью. Вадим не сомневался, что Федор догонит дамочку, на плохой дороге она не могла разогнаться.

Амбарцумян появился через минуту. Сутулая фигура в обносках возникла на углу здания, перебежала за сгоревший фургон. Затем выползла оттуда и проинформировала, что видит в глубине проема человека с автоматом. Тот стоит за косяком и копается в телефоне. С крыши этот парень не просматривался – не тот ракурс. «Сможешь убрать его бесшумно?» Вместо ответа Амбарцумян произвел выстрел из пистолета с глушителем. За дверью что-то охнуло, и на крыльцо вывалилась верхняя часть туловища. Оставалось четверо. Ну все, заходите, как говорится, и не стесняйтесь! Первый пошел! Вадим перемахнул через бортик, упал на заранее облюбованное место в раскисших коробках и в следующий миг уже бежал через двор. Ускоряясь, перемахнул через мертвеца на крыльце, вбежал внутрь. Следом не очень красиво влетел Рудницкий, ударился плечом, ругнулся. В штангу попал! Все нормально, не отстал. Бетонные стены, крошево на полу, дверные проемы в прорези прицела. Плутать особо не пришлось, три проема, которые он отмахал на одном дыхании. Распахнулось пространство в полумраке – ржавые покосившиеся стеллажи, бетонные «подиумы» на месте демонтированного оборудования, море неликвидного хлама. Над головой колыхались стальные балки, с которых свисали провода, ошметки изоляции, утеплителя и еще непонятно чего. Отметился свободный от мусора участок пространства, он подался туда и упал на колени, продолжая целиться. В помещение влетели Рудницкий и Амбарцумян в живописном маскарадном костюме, рассредоточились кто где.

– Оружие на пол, руки за головы, сопротивление бесполезно!!! – выкрикнул Вадим.

Появление спецназа вызвало эффект разорвавшейся бомбы. Члены банды заметались. Прогремела очередь, забилось эхо под крышей, больно резанув по ушам. В стороне ударил еще один автомат – Балабанюк и Капралов перекрыли путь отхода. Бандиты кричали, матерились на чистейшем русском языке. Сдаваться в их планы не входило, они открыли огонь. Спецназ уже лежал, дураков подставляться не было. Кто-то из преступников метнулся к оконному проему. Очередь пропорола ему бок, перевернула и свернула шею. У остальных хватило ума залечь. Они перекликались, отползали в правый угол, ожесточенно отстреливаясь. «Почему не сдаются? – мелькнула мысль. – Вряд ли на что-то рассчитывают». За углом распахнулась дальняя часть цеха – он в плане был буквой «Г». Там тоже царил полумрак – мглистый свет поступал из одного оконного проема, расположенного высоко над полом. Здесь легко можно было спрятаться – разбитый портальный кран, груды битой древотары, перевернутые верстаки. Вадим перекатился к правой стене и обнаружил вдоль нее глубокий желоб – технологическое углубление в полу. Он рухнул туда и пополз, отталкиваясь коленями. Стены продолжали сотрясаться от пальбы, сыпалась штукатурка, поднималась цементная пыль. Бандиты продолжали переругиваться. Кто-то истошно завопил: «Аллах акбар, шайтаны поганые!!!» – и захрипел, забулькал от перенасыщения свинцом. Терпение лопнуло – Вадим поднялся, побежал по желобу, спеша перекрыть проход к дальней стене. Если там дверь, то кто-то из ублюдков может уйти! За спиной в клубах пыли вспыхнула стихийная рукопашная – гремел металл, трещали кости. Вадим успел – добежал до угла, когда из пыли вылупился седовласый бандит с выпученными глазами. Там действительно имелся проем. Седовласый захрипел от разочарования, обнаружив спецназовца, и вскинул руку, сжимающую пистолет. Хлопнул выстрел. Вадим метнулся вбок, зацепил какой-то верстак, полоснул очередью. Боль прожгла плечо. Он тоже промахнулся, но страху на противника нагнал. За свою шкуру этот поганец сильно переживал, тоже кинулся в сторону, ударился головой о стальной щиток, закрепленный на стене. Удар получился чувствительный, глаза у преступника завертелись, как колеса у перевернувшейся машины. Он качнулся, оперся спиной о стену и сжал виски. Прогремел выстрел. Вадим не смотрел, куда ушла пуля, всем телом навалился на врага. Бедолага напрочь забыл о головной боли, завизжал, как поросенок, и рухнул как подкошенный.