Альберт Байкалов - Воздушные пираты

«Пусть думают, будто связь пропала», — принял решение Парсек и стал беззвучно открывать рот. Со стороны могло показаться, что он громко говорит в микрофон.

— У них не работает связь! — воскликнул Ричардсон.

— Эти чертовы батареи! — сокрушался Саймон. — Такими станциями еще во времена вьетнамской войны пользовались!

«Сработало!» — облегченно подумал Парсек и шагнул с дороги.

В тот же миг из леса появился Ричардсон и стал отчаянно жестикулировать.

«Только бы Гаер не посмотрел в его сторону, — Парсек пошел быстрее. — Пусть думают, будто не заметили».

Гаер тоже засек спецназовца, но виду не подал. Углубившись немного в заросли, они сели на корточки и стали ждать. Тем временем Саймон ставил задачу Ричардсону:

— Возвращайся за Мангустом!

— Разве он сам не знает, где вертолетная площадка? — недоумевал Ричардсон.

— Поторопись! — волновался Саймон. — Не видишь, они идут намного правее.

— Чего ты раскомандовался? — возмутился Ричардсон. — Ты слышал, там стреляли?

— Мало ли бродит по лесу боевиков! — отозвался Саймон.

В наушниках послышались хруст веток, шаги и тяжелое дыхание.

Парсек знаками дал понять Гаеру, чтобы тот отошел и затаился левее того места, где они, по мнению Ричардсона, должны были пройти. Сам сделал два больших шага вправо и распластался, слившись с землей. Автомат положил под себя.

— Мангуст! — донеслось с дороги, затрещали ветки.

Ричардсон торопился. Он закрепил трубку на шее, в эфире было отчетливо слышно его дыхание.

Вот он прошел мимо.

— Мангуст!

Парсек бесшумно поднялся и двинулся следом. Гаер направил ствол автомата в сторону дороги. Все правильно, относительно расположения на местности он оказался вторым номером и теперь должен прикрывать первого. Для того чтобы избежать лишних разговоров и недоразумений, номер менялся в зависимости от ситуации. В данном случае Парсек оказался ближе к объекту, который следовало нейтрализовать, и они, не сговариваясь, перераспределили роли.

— Мангуст! — снова крикнул Ричардсон. — Черт бы тебя побрал!

Парсек в два прыжка сократил расстояние и ударом приклада в затылок опрокинул американца на землю.

«Язык» у нас есть, а второго можно и убить», — подумал он и отыскал взглядом Гаера. Дождавшись, когда тот на него посмотрит, показал в сторону, где остался рядовой Саймон, и провел по своей шее большим пальцем. Гаер кивнул и тут же бесшумно исчез в зарослях кустарника…

— Чем это ты его? — спросил Парсек, разглядывая неподвижное тело Саймона.

Без лишних слов Гаер похлопал себя по закрепленному на поясе ножу.

— У него жена и двое маленьких детей! — запричитал Ричардсон. — Кто теперь будет о них заботиться?

— Он знал, на что идет, — ответил Гаер. — Как и все остальные…

— О, мой бог! — Ричардсон пошатнулся. Он понял последнюю фразу буквально. Ведь под «всеми» этот русский подразумевал и его! Несмотря на смуглую кожу, пленный был бледен, его заметно трясло. Стараясь не смотреть на труп своего сослуживца, Ричардсон вдруг громко всхлипнул.

— О его детях позаботится Америка, — с сарказмом заверил Парсек. — У вас великая страна, и она не бросает семьи своих защитников.

Сказал и испытал чувство глубокого морального удовлетворения, поскольку Америка, помешанная на своей исключительности, сейчас в лице этого спецназовца тряслась не только перед ним, Парсеком, а перед всей Россией. Утопив половину мира в крови, а другую, по сути, лишив суверенитета, Америка давно вышла за рамки общечеловеческих принципов сосуществования на планете. Знал Парсек и то, как заканчивают свою жизнь подобные Ричардсону и Саймону солдаты. Получив выходное пособие, они становятся лишней обузой для общества и пополняют ряды бездомных, гангстеров, самоубийц и наркоманов.

— В гробу я видел эту Америку! — взорвался Ричардсон. — Никому никто в ней не нужен!

— И это я слышу из уст элиты! — воскликнул Гаер, неожиданно перейдя на русский.

— Что? — Ричардсон захлопал глазами.

— Ты сильно не радуйся, — тоже на русском предостерег Парсек. — Он, может, просто твою бдительность притупляет.

— Вы жили в Америке? — неожиданно спросил Ричардсон.

Глаза спецназовца бегали, руки тряслись, а нижнюю губу сводила судорога. Он, как мог, пытался скрыть страх, но голос иногда срывался на фальцет.

— С чего ты взял? — удивился Парсек.

— Просто не все мои знакомые так хорошо говорят на родном языке, как вы.

— Льстит, — сделал вывод Парсек, уверенный, что янки решил как-то расположить к себе русских.