Сергей Соболев - Кондор принимает вызов (Орден Посвященных)

Почти одновременно клацнули затворы. Еще несколько секунд по сдавленному бетонными ребрами тоннелю испуганно голосило эхо, затем наступила оглушительная тишина.

Так же в унисон сменили магазины и, не сговариваясь, сложили приклады и забросили автоматы за спину.

– Кажись, все, - подал голос Мокрушин. - Две группы, человек шесть или семь…

– Гарас, страхуй с тыла, - распорядился Бушмин. Почему-то важно ему было услышать в этот момент собственный голос - а вдруг они все уже на том свете? - Надеюсь, все живы-здоровы?

– Я в порядке, - спокойно отозвался Гарас.

– Цел и невредим, - виноватым тоном сообщил Синцов.

– Все путем, "летеха", - решил успокоить сапера Бушмин. - Держались молодцом. Вот только надо разобраться, кого мы здесь завалили…

Обнажив стволы, ротный и Мокрушин отправились в боковой тоннель. Трупов оказалось семь: взрывы гранат в замкнутом пространстве коллектора превратили их в котлетный фарш. Выходит, зря только патроны на них тратили…

– Два "поводыря" с ночной оптикой, - прокомментировал шедший впереди Мокрушин. - Снайпер с "эсвэдэшкой"… Две "мухи"… У остальных "калаши"…

– "Чехи"? - с невольным замиранием сердца спросил Бушмин. Он все еще никак не мог уяснить, что к чему, - все "жмуры" были одеты в камуфляжные бушлаты и вязаные шапочки.

– А то кто? - удивленно ответил Мокрушин, склоняясь над очередным трупом. - Глянь, что я нашел…

Бушмин сдвинул окуляры на лоб, затем осмелился на несколько секунд включить фонарь. Сноп света выхватил из кромешной тьмы изумрудную повязку с арабскими письменами.

– Ясненько, - выдохнул застоявшийся воздух Бушмин. - Для них это была последняя "гастроль"…

– Смертники, - процедил Мокрушин. - А с ними славянин, русак или "западенец". Ну и хрен с ними, пусть теперь валяются в дерьме…

А еще через три часа на "перекрестке" прогремел мощнейший взрыв, закупоривший с двух сторон подземные коммуникации "чехов". И хотя на следующие сутки чечены плотно взялись за 1-ю роту ДШБ, с "черного" хода балтийских моряков уже никто не беспокоил.

Бушмин уже в который раз тщательно намылил руки - почему-то казалось, что на пальцах остались едва различимые следы крови. Поплескал в лицо ледяной водой, затем насухо вытерся полотенцем. Надо же, как его зацепила эта дурацкая история с "черным монахом"…

Стоило прилечь на диван, как тут же потянуло в сон. Краешком угасающего сознания подумал о себе в третьем лице: морскому пехотинцу опять снятся военные сны…

Обычный серийный кошмар: 1-я рота 2-го сводного десантно-штурмового батальона угодила в засаду под Аргуном. Стало быть, июнь девяносто пятого. Предгорья, знойное полуденное марево, колонна бронетехники беспечно втягивается в сырое мглистое ущелье - как приятно в такую жару оказаться в прохладной тени… Рядышком, на броне бэтээра, расположился Ваня Демченко, командир гранатометно-пулеметного взвода… Откуда он здесь взялся? Ивана подранили в Грозном, случилось это печальное событие зимой, и в составе 2-го ДШБ его попросту быть не могло. А сейчас, кстати говоря, он ударно служит в ОМОНе.

"Чехи", однако, не упустили свой шанс. Разом подожгли передовую и замыкающую машины - знакомый сценарий. Расчихвостили всю колонну в пух и прах…

Как метко охарактеризовал однополчанин состояние ужаса на войне: "волосы прорастают сквозь каску".

Опять подкорка подбрасывает ложные истории. Не было такого эпизода, и засады этой дурацкой не было! В 1-й роте не было безвозвратных потерь за все два месяца боев. Если не считать павших героев из числа прикомандированных матросов…

Скрепя сердце, стиснув зубы, подтянув потуже пояса…

"Кому становится совсем невмоготу, пишут рапорты и тихо уходят".

Кто сказал эти золотые слова? "Энша" бригады гвардии полковник Ларионов. Правильный, между прочим, совет. Бушмин им воспользовался. Потому что - невмоготу.

…Литанию за упокой павших во имя Отечества провел отец Софроний, настоятель Кафедрального Свято-Георгиевского Морского собора Балтийского флота.

Колонна ДШБ вновь пылит колесами и грохочет траками - как "летучий голландец". На этот раз по городскому асфальту, по знакомым с юных лет улицам и площадям. На броне однополчане, вот только лица что-то у всех пасмурные, без улыбок. Похоже, что в родном городе их не ждали…

Волосы прорастают сквозь каску…

Кому нужна была эта подлая война? Только не Бушмину. Но и у него руки в крови, черта с два теперь отмоешься!