Александр Полюхов - Афганский исход. КГБ против Масуда

— Легко работать в СЭПО: у вас кормятся байками от шпионов. Нам сложно: требуются фактические данные военного характера.

После пикировки Ларе и Ритва обсудили специфику миссии, в которой двое из троих — разведчики. Старший инспектор изложил правила общения с сотрудниками советских спецслужб, акцентировал требования конспирации. Нурми советы представлялись излишними и назидательными. «Мне удалось вклиниться в ситуацию, а твой хваленый русский ничего не заподозрил, — напомнила она. — Вы и так в долгу у МУСТ, а еще просите присмотреть за вашим «подкидышем».

Торквист слушал с сожалением: «Не понимает, с кем предстоит работать. Пообедала с ним разок и уже видит его насквозь. Не завалила бы дело». Себя контрразведчик мысленно считал куратором советского перебежчика, то есть на вершине оперативного успеха. Ведь попросив и взяв шведский паспорт, Алехин фактически перешел на сторону Запада, предал московских хозяев. Правда, документ «гнилой» — комиссар поскупился на приманку. «Тут есть двусмысленность, — решил Ларе. — Не стоит ли использовать ошибку шефа для того, чтобы лично завоевать доверие объекта, сделать его более привязанным ко мне»?

Уве смотрел, как автопогрузчик ставил упаковки на деревянные палетты. Склад пустел, отправляя очередную миссию.

— Готово, — печально заметил Стурстен логистику — Осталось отправить в Москву Транспортники подтвердили рейс в среду?

— Да, председатель. Правда, вопрос оплаты еще не решен.

— Свяжусь с епископом, он обещал деньги.

Председатель «ШП» взглянул на часы — через полчаса прибывал самолет «Аэрофлота». Почему-то захотелось встретить Матвея, услышать новости, увидеть выражение лица. С раздражением вспомнилось, что Ритва заметно охладела к русскому после его согласия включить ее в экспедицию. Внезапная перемена огорчала, ведь тройке предстояли непростые испытания. Шведу импонировала манера поведения Алехина: его внешняя простота в сочетании с внутренней сложностью, его готовность поступать по убеждениям, порой, вопреки обстоятельствам. То, как Матвей действовал во время «нападения» косули, как нырнул вхолодную воду у Ваксхольма, вызывало уважение.

Настораживала его бульдозерная тактика, когда русский упирался в политические препятствия, как было со звонком епископа или организацией встречи с Андерссоном. Она расходилась со шведскими обычаями, приоткрывая нечто славянское. Для афганской эпопеи требовались именно подобные качества.

В аэропорту Стурстен сразу увидел Анну с мальчиком.

— Привет, Анна. Соскучилась по мужу?

— Добрый день, Уве. Ты — не женщина, не поймешь. Мы ждем наших мужчин, ловим каждое их слово, чувствуем каждый флюид. Шведки стали другими — не ценят мужчин. Для них эмансипация стала иллюзией равенства с противоположным полом.

— Потрясающие суждения.

— Извини за лекцию, — пожалела об откровенности Анна.

— Я тоже волнуюсь за Матвея. Все ли он сделал правильно в Москве?

— Муж поступает так, как надо для достижения цели, а не как правильно. Запомни это, он же отныне твой товарищ. Такого не часто встретишь.

— Еще бы, ведь мы отправляется вместе в Афганистан. Не каждый на месте Матвея согласился бы.

Разведчик радостно обнял жену и энергично пожал руку шведу. Скрытую озабоченность могла бы заметить жена, но она окаменела от слов Стурстена о поездке мужа в Афганистан. Швед считал ее гуманитарной, но Анна знала, чем там занимаются «алехины».

— Удачно съездил, проблемы решены, миссию поддержали нужные люди. Уве, отправил грузовики?

— Как я мог без тебя?

— Шучу. У шведов и русских много общего, даже в языке: мы взяли у вас слова «стул» и «торг», вы у нас «курва». А вот чувство юмора у двух народов разное — не поддается заимствованию. Так, когда отправка?

— В среду, если епископ заплатит за транспортировку.

— Хочешь, позвоню ему?

— Нет, я с ним разговаривал, жду подтверждения оплаты.

— Поедем к нам, обсудим прогресс?

— Знаешь, Ритва хочет участвовать.

— И правильно. Только пока ее нет, договоримся об одном условии. Обязательном.

— Каком?

— Простом. Ритва едет как журналист и в управление не вмешивается.

— Согласен. А кто управляет миссией?

— Гуманитарной частью — ты. Организационной — я. Вместе убеждаем Масуда соблюдать перемирие. По рукам?

— По рукам.

— Ждем вас на Эссинге в восемь.

Степа выполнял функции мажордома с достоинством. Показав гостям комнаты, лучшие виды из окон и личные «сокровища», сын передал Уве и Ритву родителям. Шведы ему понравились, однако взглянув на Смера, он зарезервировал окончательное мнение. Благоволивший к женщинам и очаровывавшийся запахами их парфюмерии, пес не подошел к Ритве, хотя она пыталась завоевать его расположение. Мальчик, и раньше уважавший риджбека, после схватки с бандитами окончательно уверовал в его силу духа и тела. Раз тому не глянулась гостья, значит, с ней непорядок. Алехин-старший и сам отметил реакцию собаки: «Не доверяет девушке, чует неискренность».