Леонид Влодавец - Таран

Смотрящий нежно провел холодной и корявой лапой по Дашиной щечке. Прикосновение было не самое приятное, и, наверное, другая бы девица, даже не самых строгих правил, чисто инстинктивно поежилась бы. Но Даша сумела состроить нежную улыбочку, сделав вид, что прибалдела от такого знака внимания.

— Мальцы, — обратился «дядя Вова» к охранникам, — отведите ее к Милке. Скажите, что новенькая, пусть оформит…

Даше опять надели мешок на голову, взяли под локти и куда-то повели. На сей раз, после нескольких переходов по всяким коридорам, пошли вниз по лестнице. Даша догадалась подсчитать повороты на лестничных маршах. Таковых было три, а маршей — четыре. Потом опять пошли через какой-то коридор, миновали две или три двери. Затем охранники остановились, отпустили ее локти и куда-то исчезли, только где-то за спиной у Даши с металлическим лязгом захлопнулась дверь. Затем ловкая, пахнущая духами, женская рука сдернула мешок с Дашиной головы.

— Привет! — Прямо перед Дашей стояла высокая длинноволосая брюнетка, показавшаяся ей очень знакомой. Хотя Даша почти наверняка знала, что никогда с ней воочию не виделась. Может, по телевизору ее показывали?! Точно! И Даша вспомнила, что видела в Москве по НТВ несколько серий фильма «Зена — королева воинов» (который вообще-то надо было переводить как «Ксина — принцесса воинов»). Конечно, Даша сразу догадалась, что эта могучая дева вовсе не актриса Люси Лоулесс (Lucy Lawless), в дословном переводе на русский — Люська Беззаконная, а какая-то доморощенная копия. Но и по внешности, и по прикиду копия была очень близка к оригиналу. То есть имели место круглое, скуластое лицо с курносым носиком и голубыми глазами, гладкие черные волосы до плеч и ниже, задиристая челка на лбу, мощные плечи, бедра и пятый номер бюстгальтера. Одежда еще больше усиливала сходство с персонажем боевика: кожаные наплечники, нечто вроде корсажа из черной кожи с чашечками для титек, отделанными металлическими бляшками, опять-таки кожаная юбка до середины бедер, облегающие сапоги-чулки до колен, напульсники и налокотники все из того же материала. Меча только не хватало, метательного диска и еще каких-то прибамбасов. Зато в руке здешней «Зены» имелся гибкий хлыстик. Даша за время своей работы в столице достаточно просветилась и знала, что подобных красавиц приглашают к себе мазохисты.

— Здравствуйте… — робко произнесла Даша.

— Уй-ти, какая скромненькая! — просюсюкала «Зена». — Не зажимайся, будь проще. Я — Милка, будем знакомы?

— А я — Даша…

— Хорошее имя! Даша — это от слова «дашь», верно? — хмыкнула Милка. — Фамилию спрашивать не буду, отчества тоже. Если еще помнишь их — забудь начисто. Они здесь без надобности. На зоне ты не была, и так вижу. Где путанила?

— В Москве… — Дашу немного покоробило то, что Милка сразу определила в ней коллегу по профессии.

— На Тверской?

— Нет, по вызову.

— На СПИД и РВ давно проверялась?

— Неделю назад, все было в порядке.

— После этого много трахалась?

— Не очень… — поскромничала Даша.

— Раздевайся! Погляжу на формы, мне тебе прикид надо подобрать.

Даша стала раздеваться, а заодно поглядывала по сторонам, куда судьба занесла. Больше всего это походило на приемную залу богатого борделя — во всяком случае, такого, какие в импортных фильмах показывают. Стены обиты алым шелком с золотистыми узорами, на потолке лепнина, хрустальная люстра с позолотой. Двери — их было четыре, по одной на каждой стене — были задрапированы гардинами из алого бархата на резных позолоченных карнизах. В углах стояли бронзовые скульптуры, изображавшие обнаженных дам в соблазнительных или томных позах, а в простенках между дверями и углами стояли ампирного стиля диванчики, обитые все тем же алым бархатом, с позолоченными резными спинками и подлокотниками, над которыми висели картины в массивных позолоченных рамах. Опять же с голыми дамами: «Даная», «Обнаженная маха», «Спящая Венера» и еще какие-то, подобранные по одному принципу — чтоб одежды поменьше.

Когда Даша разделась, Милка критически оглядела ее с головы до ног.

— Попкой повернись! Так. Теперь боком! Руки вверх подними! Молодец. Прогнись! На цыпочки встань!

Даша все беспрекословно выполняла. Потом Милка провела ей ладонями по спине, пощупала локти, погладила по животу.

— Ничего, гладенькая, — оценила она. — Бери шмотки под мышку и топай за мной.

Они направились в дверь, которая располагалась на левой от входа стене. За дверью оказался недлинный коридор. В стенах его было по три двери и еще одна в конце. Милка отперла среднюю дверь с правой стороны и впустила Дашу в комнату.