Сергей Зверев - Остров с кодовым замком

– Интересно, а почему же он не выстрелил в меня, когда я поднимался на бугор? – задумчиво спросил Романис.

– Скорее всего, его целью была ликвидация старшего нашей группы, – пояснил Гаврилин, вглядываясь в вершины сопок, окутанные полумраком. – Он Лома из-за солидных габаритов принял за командира, поэтому его и выбрал в качестве мишени. Так, парни, снайпера надо убрать. Иначе дело будет хреновое. Работать под прицелом у нас получится едва ли.

– Давайте-ка я им займусь! – предложил Захар, который только что ввел Дубарову промедол и антибиотики. – Я уже сейчас чую, где именно он затаился, шакал. Сниму в момент!

– Я с тобой! – сказали чуть ли не хором Лом и Тур и одновременно сорвались с места.

– Действуйте. Но на рожон не лезьте! Хватит нам и двоих раненых, – строго предупредил подчиненных Борис. – Вам на эту операцию полчаса хватит?

– Даже меньше, – скрываясь в зарослях, буднично ответил Гольчакин.

Парни быстро пересекли лощину и, хоронясь за валунами, двинулись в сторону склона, спускающегося до самого уреза воды. Они шли пригнувшись, чтобы их не было видно с вершины одного из самых высоких холмов. Именно там, по ощущениям Захара, и находился вражеский снайпер.

Спецназовцы описали большой крюк и подошли к этой возвышенности с обратной стороны. Потом они разделились и двинулись к вершине по трем разным направлениям.

Вскоре бойцы были уже достаточно близко от нее. Геннадий, как и было оговорено заранее, подобрал увесистый обломок камня, широко размахнулся и точным броском отправил его в ложбину на самой вершине, где и мог затаиться враг.

Эта уловка сработала. Над камнями на секунду взметнулась плотная тень. Как видно, снайпер принял камень за гранату и дернулся, чтобы спрятаться от взрыва. Он тут же понял, что его обманули, хотел вновь укрыться в своем логове, однако не успел.

Короткая автоматная очередь Захара прошила его туловище на уровне плеч. Чужак, обливаясь кровью, повалился на камни. Почти сразу же раздалась очередь и со стороны Романиса.

Когда все трое спецназовцев собрались на холме, они увидели охающего и стонущего мужчину лет тридцати пяти, одетого в камуфляж. Он зажимал руками раны в верхней части груди. Рядом с ним валялась снайперская винтовка последней модели. Этот субъект корчился от боли, с ужасом и ненавистью взирал на спецназовцев с автоматами на изготовку, стоящих с разных сторон его лежбища.

– Ты тоже его зацепил? – указав взглядом на снайпера, по-русски спросил Гольчакин.

Не имело смысла устраивать пустопорожний маскарад и корчить из себя немцев. Этот тип был явно уже не жилец.

– Нет, другого, – невозмутимо пояснил Артур. – Их тут было двое. Ты только дал очередь, он сразу и выскочил прямо на меня с автоматом в руках. Вот я его и угомонил.

– Блин! На мою долю ни одного не осталось! – досадливо посетовал Федькин.

– Кто такой? Кем и для чего сюда послан? – по-английски спросил Захар, поднимая с земли снайперскую самозарядку бельгийского производства.

– Да пошел ты, клятый москаль! – зло выдавил раненый. – Мало я вас убивал на Донбассе!

– Ого! Бандера! – язвительно проговорил Романис. – Ну, все, пан укроп, приплыл ты, больше никого не убьешь. На кого сейчас работаешь?

– Не твое собачье москальское дело! – трясущимся ртом, уже слабея, прохрипел бандеровец. – Одного вашего я уже положил. Плохо, что другой успел сховаться.

– А ты, пан бандера, с выводами-то не спеши, – сказал Геннадий. – Наш друг жив, хотя и ранен. А вот ты-то точно можешь подохнуть здесь, как паршивая бродячая собака. Что, может, перевяжем его? – Он вопросительно взглянул на Захара и Романиса.

Артур пожал плечами и достал из кармана стерильный перевязочный пакет, но Гольчакин отрицательно покачал головой.

– Бесполезно, ему уже никто не поможет, – суховато пояснил он. – У него задета легочная артерия, и жить ему осталось не больше минуты.

При этих словах бандеровец беспокойно задвигался, кривя лицо и хватая ртом воздух.

– Нет! Я еще вас всех… – Он не договорил, дернулся и замер.

Из его рта потянулась тягучая струйка вязкой крови.

Гольчакин проверил карманы мертвого снайпера, однако абсолютно никаких документов при нем не оказалось. Зато сбоку на шее обнаружилась весьма характерная татуировка – знак рунического типа, похожий на западноевропейский «вольфсангель», «волчий крюк», в годы Великой Отечественной ставший эмблемой некоторых гитлеровских частей, в том числе эсэсовской танковой дивизии «Дас Райх».