Аэлита Ясина - Четвертые

– Да уж. Не помню, как дома оказалась.

– Освоилась здесь? – непринужденно спрашивает Дима. Если бы не случайно услышанный их с Инной разговор, я бы решила, что он действительно обо мне беспокоится.

– Да, мне нравится, – как можно убедительнее отвечаю я.

Не могу же я сказать, что мне тошно находится в этой «общине», слушать их разговоры об избранности, что это система без будущего. Мне нет до них дела, и я упорно избегаю Диминого взгляда.

– Думаю, ты что-то не договариваешь.

Я даже не испугалась, мне нечего скрывать.

– За сестру волнуюсь, – смело смотрю ему в глаза.

– Давай съездим за ней.

Вилка выскальзывает из моей руки и со звоном падает на пол.

– Ты… Можешь?

Дима встает, поднимает ее и протягивает мне:

– Конечно.

Я совершенно сбита с толку. К чему наш с Алексом план и похищение, если Дима…

– Но Василий сказал…

Дима с Инной снисходительно улыбаются, глядя на меня.

– Не думай об этом.

В его словах столько уверенности и убежденности в своих возможностях. Я в раздрае.

– Девочки, мне пора.

– Гуд бай, босс.

Уходя, Дима легко дотрагивается до моего плеча, я замечаю, что Инне это не нравится.

– Завтра решим, когда поедем за сестрой, – говорит он мне.

– Спасибо.

Отвечаю чисто механически. Мне сложно понять его мотивацию, может, это просто способ меня контролировать?

Мы с Инной убираем со стола, я задуваю свечи, по-прежнему в своих раздумьях. Дима может помочь с Лесей, но при этом есть человек, который по его вине страдает. А если так и нужно? Если Алекс не прав? И тот человек совсем не безопасен? Но тогда почему они это так скрывают? Но все же… Лесю можно вытащить без чьих-либо похищений. Хотя, еще вопрос, могу ли я доверять Алексу, что он не бросит меня, когда я помогу ему выкрасть того мужчину? Боже, и что же делать? Инна наблюдает за мной, мы выросли вместе – я для нее как открытая книга.

– Все нормально?

– Дима реально может помочь?

– Ты так и не поняла?

– Что?

– Он здесь главный.

– А Василий?

– Не тупи.

– Ин, я должна найти родителей. Папа…

Инна безнадежно зевает.

– Слушай, ты мой фрэнд, но с родителями тебе рассчитывать не на кого. И тебе стоит относиться к этому по другому, но если ты сейчас уйдешь, назад уже не примут. Здесь вам с Лесей будет безопасно. Ну и Дима на тебя глаз положил.

– Я заметила, тебе это не по душе.

– Фигня. Все равно не мой тип. Блин, че так рубит?

– Я закончу здесь, ты иди.

– Угу.

Боже правый, как мне принять верное решение?

Я не склонна рефлексировать: если приняла решение, не буду мучиться, верное оно или нет, главное – действовать, а будущее расставит все по местам и само оценит мой выбор.

В кромешной тьме мы бы, наверное, давно обо что-нибудь споткнулись или что-нибудь сломали, но на наше счастье светит полная луна. Кажется, она занимает полнеба и освещает мир теплым, апельсиново-желтым светом. При таком свете чувство опасности притупляется, как и чувство тревоги, – холодный белый свет подошел бы нашей ситуации больше. В поселке не горит ни огонька и стоит гробовая тишина, поэтому мне кажется, мы грохочем, как грузовик с металлоломом.

Похищение прошло совершенно буднично и без препятствий. Обычно к двенадцати ночи весь поселок спит глубоким сном, так как здесь принято вставать не позже шести – семи утра и трудиться на благо общины (это и земледелие, и в целом все, что обеспечивает ее жизнедеятельность, плюс школьно-образовательную, просветительскую, социальную и культурную жизнь). После часа ночи Алекс зашел проведать ребят в тот дом и угостил пивом со снотворным. Дима и Василий к этому моменту уже спали. Дима по причине снотворного, Василий по причине обилия трав и благовоний, которыми он злоупотребляет. Дождавшись условного сигнала, я вошла в дом, и мы вытащили оттуда бессознательного пленника. Он, к нашему огорчению, оказался очень крупным и тяжелым, поэтому пришлось импровизировать и загрузить его в садовую тележку на колесах.

Вся техника здесь или новая или в отличном состоянии, поэтому тележка бесшумно катится по тропинке вдоль забора, ведущей к задней оконечности поселка. Мы с Алексом толкаем ее вместе, так и быстрей, и легче. Я не стала брать с собой почти ничего, кроме рюкзака с самыми необходимыми вещами (телефон, спички, сухари).

– Не тяжело?

– Я в порядке.

Внезапно меня «осеняет», и я резко останавливаюсь.

– Что случилось?

– А какой у нас план? Ворота же в другой стороне.