Андрей Троицкий - Пропавшая в Москве

Тут выяснилось, что Петрова не может говорить, из ее груди вырывались стоны и рыдания. Девяткин успокаивал женщину четверть часа, но выжал из нее только те сведения, которые известны со слов местных милиционеров. В магазин «Мастерица» примчалась продавщица из кондитерской «Мечта», попросила Сомова пройти с ней. Якобы, на посетительницу, иностранку по имени Джейн Майси, пытаются напасть бандиты. Сомов молча встал и пошел, на ходу расстегнув кобуру пистолета. Через несколько секунд раздались выстрелы.

– Идите, девушка, – сказал Девяткин продавщице. – И постарайтесь успокоиться. Хотя… Какое уж тут спокойствие.

Он вызвал оперативника Сашу Лебедева, огромного мордастого парня, который брал все призы не ведомственных соревнованиях по классической борьбе. Пару дней назад Лебедев вернулся с очередных спортивных сборов, поэтому на его физиономии красовалась пара живописных синяков, левый глаз заплыл и закрылся. А на шее появились синеватые отметины, будто старшего лейтенанта долго, но безуспешно душили бельевой веревкой.

– Отведешь свидетеля к машине «скорой», – Девяткин кивнул на продавщицу. – Пусть ей сделают инъекцию успокоительного.

Продавщица подняла взгляд на Лебедева, вгляделась в его лицо. И заплакала еще горше, еще безутешней.

За женщиной в кабинете появился невысокий плотный мужчина лет пятидесяти с гаком. Звали его Константин Зобов. В свое время он служил в милиции. Работал с трудными подростками, пока кто-то из парней не ткнул своего наставника ножом в живот. По карьерной лестнице Зобов далеко не продвинулся. В свое время окончил милицейскую школу, а с таким образованием даже о погонах майора нечего мечтать. Два года назад Зобов ушел в отставку.

– Ни черта я не видел, – сказал он. – В моей «Волге» зажигание барахлит. Я остановил машину, вышел и купил сигает в киоске напротив. Снова сел в машину, а двигатель не заводится. Случайно глянул на тротуар, а там мужики какую-то бабу тащат. Я подумал, она пьяная. И больше в ту сторону не смотрел.

Девяткин, разочарованный результатом допроса, отпустил Зобова. В кабинете появилась миловидная женщина лет сорока по имени Инга Костина. Гражданка второй день ездит общественным транспортом, потому что ее машина в ремонте. Она ждала автобуса на остановке, когда на улице появились какие-то люди. Костина решила, что это местные пьянчужки выясняют отношения. И отвернулась, потому что такие сцены вызывает в ее душе отвращение и брезгливость. Только потом узнала, что похитили женщину.

Девяткин заполнил протокол и попросил Костину расписаться.

– Вы только учтите: мой муж – депутат Государственной думы от правящей партии, – сказала Костина. – Если вы надумаете присылать мне повестки на допросы или таскать по кабинетам… Тем хуже для вас. Вы в каком звании?

– Майор.

– Если станете вести себя… Ну, вы знаете как: неэтично, вызывающе. То быстро превратитесь в капитана. А то и в лейтенанта. Будете регулировать движение, махать палкой на улице. Поняли меня?

– Понял, спасибо что предупредили, – кивнул Девяткин. – Но пока я не разжалован в лейтенанты и не стою на перекрестке, вот вам повестка. На понедельник, на девять утра. Адрес МУРа знают все: Петровка, дом тридцать восемь. Всех вам благ. И большой привет мужу. Не вздумайте опоздать, иначе оформлю принудительный привод. Вас доставят на допрос в наручниках.

– Вы об этом пожалеете.

Сверкнув глазами, женщина поднялась и выскочила из кабинета, громко хлопнув дверью.

Последним свидетелем оказался преподаватель истории одного из московских институтов Павел Моисеевич Шумский. Он тоже почти ничего не видел, выстрелов не слышал.

– У меня хорошая зрительная память, – сказал профессор. – Но тут я стоял слишком далеко от этой кондитерской. Да, женщину я разглядел. Темная кожаная куртка, на шее красный шарфик. Я еще подумал: такая на вид приличная дама. И напилась, как сапожник. А вот на мужчин как-то не обратил внимания. И на машину, на которой они уехали, не посмотрел. Кстати, не могли бы вы погасить свою сигарету? Не выношу табака.

Девяткин огорчился до глубины души, когда сообщили, что все следы, которые могли оставить преступники в магазине, затоптали любопытные граждане и сами милиционеры. Розыскная собака довела проводника только до кромки тротуара, подняла морду и завыла на темное небо. Для эксперта работы нет: потому что отсутствует хоть какой-то материал для анализа.