Михаил Зислис - Огонь на поражение (Атомный шантаж)

— Господи, Володенька, я всё понимаю. Конечно, езжай и не думай, что я обижусь. Родители — это же святое!

Потратив минуту на долгий и нежный прощальный поцелуй, Владимир покинул гостеприимную квартиру своей подруги. И сразу же, только переступил порог, начисто выбросил из головы мысли о всяческих постельных утехах. Его сейчас занимала лишь одна — что случилось с родителями?

Выскочив на проспект, он энергично замахал рукой проезжающим машинам. И сразу несколько из них приняли вправо и остановились около него. Владимир вскочил в первую из них — «шестерку» столь любимого на ВАЗе темно-зеленого цвета — и назвал адрес и сумму, от которой ни один нормальный водитель не смог бы отказаться. А водитель «жигулей» — добродушный толстячок примерно одних с Банником лет считал себя нормальным, поэтому от поездки отказываться не стал. Но за лишние деньги еще посчитал своим долгом развлечь пассажира разговором.

— Что, с девушкой поругался? Чего смурной такой? — спросил он добродушно, раскуривая сигарету.

— Да с девушкой всё нормально. Что-то с родителями не в порядке, Володя сперва не хотел говорить, но, когда пауза стала уже неприлично долгой, выдавил из себя слова.

— Как это не в порядке? Заболели?

— Да нет, позвонил им предупредить, что останусь у невесты, Банник сам не заметил, как назвал Юлю невестой, словно заочно отвечая на ее мысли о возможности серьезных отношений между ними, а никто дома трубку не берет.

— Может гулять перед сном пошли? — водитель искренне расположился к пассажиру. Он был из той редкой породы людей, которым плохо, когда кому-то рядом плохо.

— Да нет у них такой привычки.

— А ты сколько раз звонил? Эти ж козлы-телефонисты совсем работать не хотят. Каждый десятый звонок по Москве не туда попадает!

— Да я раз шесть, не меньше звонил!

— Значит не в этом дело. Слушай, а вы квартиру перед этим не меняли?

— Меняли, а как вы узнали?

— Точно такая же история была со мной пять лет назад! Поменял квартиру, намаялся, бумаги всякие оформляя, ну и не стал телефон на свое имя переводить. А они его через два месяца взяли — да и отключили. Я в ремслужбу с работы звоню, а мне говорят: линия в порядке, гони бабки за перерегистрацию, тогда получишь телефон в зад. Ублюдки! Месячную зарплату на них спустил.

— Да нет, мы только три недели как переехали…

— Да ты слушай меня, я знаю, что говорю. Этим пидорам десять лет назад дали охренительный кредит на ремонт телефонной сети. Они его, как у нас на Руси водится, украли да поделили. А сейчас, когда и красть больше нечего, и семьдесят процентов телефонных линий не отвечают требованиям ГОСТа, готовы в горло любому вцепиться, лишь бы денег спереть. С-сучары. Моим телефоном вообще нельзя пользоваться! Прикинь, звоню кому-нибудь, а у меня в трубке чужой телефонный разговор слышен лучше, чем собеседник.

— Вы меня вот здесь, на перекрестке высадите, — Володю стала несколько утомлять болтливость водителя.

— Да ты чего, командир? За такие бабки к самому подъезду подвезу! Тем более, что у тебя такие проблемы.

— Тогда вот здесь направо сверните…

Поплутав еще не очень хорошо знакомыми Баннику дворами, «жигули» наконец-то добрались до его подъезда. Володя рассчитался и пулей промчался по лестничным пролетам до своей квартиры. Выдергивая ключи из кармана, он уронил их на пол. В замки ключи не хотели попадать с первого раза. Но, успокоив свои нервы, Володя всё ж сумел открыть дверь. Оказалось, что она была просто прихлопнута, нижний замок у Банников, если его не ставить на собачку, запирался сам.

В квартире было темно и тихо. Володя прошел по всем комнатам, включая в них свет — родителей нигде не было. Ему показалось, что он сходит с ума — не квартира, а «Мария Целеста» какая-то! На плите стоял готовый суп, но сковородка, на которой мать обжаривала лук для супа, валялась грязной в раковине, хотя мать всегда мыла появляющуюся по ходу готовки грязную посуду. А отца невозможно было оторвать от работы, пока он не поставит в ней некую логическую точку. Плинтус в гостинной был покрашен до угла, но вот кисточка лежала засохшей на полу. Складывалось такое ощущение, что родители оторвались от работы на минутку и исчезли.

В такой ситуации придумать что-либо оригинальное сложно. Володя сел около телефона и начал звонить в милицию, больницы, морги. Нигде никто ничего не знал. Ближе к трем часам ночи ему дозвонилась Юля. Радость от неожиданного звонка моментально сменилась ставшей уже привычной тревогой. Но девушка не должна была нервничать. Володя как смог успокоил ее и приказал ложиться спать. Сам же он не мог уснуть, долго бродил по пустым комнатам. Под утро, когда уже начало светать, его осенило, он включил компьютер и вышел в «Интернет». Взламывать сервера силовиков — дело стремное, попадешься — мало не покажется. Но Владимир уже за себя не боялся, может поэтому ему и повезло. К тому же, знал он о таких дырах в защите, которые системным администраторам казались полным бредом. В общем, информационный сервер МУРа выложил ему свои секреты всего через пять минут ломания защиты. Все эти секреты хакеру были безразличны, он просмотрел лишь полную милицейскую сводку о прошедшем дне — ни слова о его родителях — и покинул сервер, пока ментовские программисты не спохватились.