Михаил Зислис - Огонь на поражение (Атомный шантаж)

— Плохо… — пробормотал он, но тут же замолчал. Подчиненные очень редко видели его растерянным, раза два всего, включая и этот.

Время было на исходе. Оставалось сорок пять минут.

Был и еще один выход, который они обсуждали с Крыловым, и Президент дал свою санкцию. Жизнь миллионов людей неизмеримо ценнее жизни нескольких заложников и террористов, поэтому субмарину следовало уничтожить в последний момент, если ничего не удастся предпринять. Поначалу Гриценко противился такому варианту как мог, но сейчас его настигло сомнение… Все-таки локальный взрыв реактора не был много лучше бомбового удара.

Сейчас от него ждали слов, и озвучить любое решение было не легче, чем принять.

— Будем ждать. Если они блефуют… значит, дождемся сварочной аппаратуры. Если нет — Яна, Зеф, Гек, действуете по последнему варианту с прорывом через шахту. Будьте готовы. Газ возьмете не модифицированный, а MZX — который имеет обратимое действие.

— Леонид Юрьевич, почему? — возразил Гек. — Он же слабее. Мы можем не успеть…

— Я тебя загоню на переподготовку, школьник! Они же взломали все компьютерные системы… кроме пусковых, возможно. На последнее, думаю, расчитывать не стоит. Кто занимался этим? Соображай.

— Банник и Наганов?

— Именно. Я знаю, что это невозможно, но вы должны хотя бы постараться успеть. Найдете, и вколете им полную дозу метадинамического раствора, пусть они потом двое суток отсыпаться будут, но помочь вам сумеют. Если останется время… пять секунд, десять, что, конечно, маловероятно, то остановите ракету. Попробуете. Все.

— А какая вероятность успеха такого прорыва? — подал голос Орлов, сидевший вместе с Бакониным в углу. Рядом, прислонившись к стене, стояла Минина, которая сидеть наотрез отказалась — слишком она нервничала.

— Вероятность обезвредить террористов стопроцентная. А все остальное… если цель — Москва, то не больше десятой доли процента.

В комнате повисла мертвая тишина.

— Тогда… может быть объявить эвакуацию?

— Нет, — отрезал Гриценко. — И так паника, где-то все-таки слух просочился. Я вообще удивлен, что тут до сих пор нет журналистов.

— Естественно, — отозвался второй представитель ФСБ. — Мы все пути сюда перекрыли, вплоть до воздушных. Не хватало еще огласки.

Минут пять присутствовавшие обменивались версиями и вариантами, Гриценко, понимая, что ничего нового они не изобретут, молчал. Потом совещание было прервано сообщением от следящих техников — радиолокатор зафиксировал движение «Ястреба». Комната немедленно опустела, зато на наблюдательном пункте тут же образовалась давка, которую Гриценко уничтожил властными указаниями.

Субмарина, не всплывая, медленно двигалась от берега. Дело принимало совсем неприятный оборот: если раньше в случае пуска ракет тройка могла добраться до шахт практически мгновенно, то теперь все шансы были за то, что они не успеют. Выход, конечно, был — не мудрствуя лукаво, повесить над подлодкой «вертушку» с ребятами внутри. Гриценко медлил. Впрочем, когда «Ястреб» застыл в сотне метров от берега и опять начал погружаться, прозвучал приказ и ребята бросились к ожидающему вертолету К-50М. В прошлом году авиаконструкторы сподобились наконец доработать «Черную Акулу», сделав несущий винт практически бесшумным. Но как и всегда в последние годы, денег авиаторам не платили, ассигнований на выпуск техники они не получали, так что новых «Акул» выпустили всего две. Через четыре минуты вертолет, пилот которого получил приказ держать постоянную готовность, оторвался от земли, унося тройку бойцов к «Ястребу».

Наблюдая за грациозной машиной, создавающей мелкое волнение в верфи, Петр Баконин неожиданно для себя обратился к Гриценко:

— Леонид Юрьевич, а что если просто помешать ракете… стартовать? Когда «Ястреб» всплывет, посадить вертолет прямо поверх шахт? А пилоту выпрыгнуть…

— Не поможет, — перебил друга Орлов. — Ты не понимаешь, это двухступенчатая межконтинентальная ракета… повышенная сложность конструкции. Она просто отбросит К-50. Там гироскопы и корректирующие двигатели в обеих ступенях и корпусе. Она разрабатывалась специально для того, чтобы достигать цели… если уж запущена. Кроме шуток, — добавил он, глядя на неверящего Баконина.

Гриценко только кивнул этим объяснениям. Он уже знал про такую особенность МРАЗи-2, межконтинентальной ракеты с атомным зарядом.

На некоторое время снова наступило напряженное затишье. Теперь уже практически ничто не зависело от тех, кто остался на берегу — от руководителя Института, от двух капитанов, от всей команды техников, от представителей различных силовых ведомств. Если ракета уйдет в светло-серое небо, останется только ждать и надеяться, что ребята успеют… Гриценко очень хотелось верить, что они сумеют, что годы подготовки возьмут свое… Только он всегда помнил — одного желания верить — мало.