Валерий Краснобородько - «Морской» бронепоезд

–Не-е! – Исаюк отрицательно машет головой, – Нас ещё не всё начальство облобызало. Вот когда, от самой маковки, до пяточек, да через попочку пройдётся, каждый! Вот тогда, и отправят на фронт. Мы ж, народные! А такое у нас, ценят, любят и в газетах об этом пишут.

Подталкивает вперёд своего товарища, со словами:

– Давай, лезай уже! Разговорился он.

– Давай поспорим!

– А давай! На что?

– Хоть, на твою махорочку!

– Да легко! – и протягивает другу руку.

– Белый, разбей!

– Хм! Товарищи офицеры, нашли ж время! – главстаршина Белый, огромного роста детина, недовольно бурчит.

Лейтенанты пожали друг другу руки, главстаршина перебил рукопожатие и только тогда, они скрылись в глубине поезда.

В кубрике находятся командир Михаил Ильич Чернышковский, комиссар Борис Зиновьевич Хавин и комсорг Александр Щетинин.

– Так, товарищи, – Чернышковский бегло осмотрел кубрик, потом перевёл взгляд на своих подчинённых, и закончил фразу, – пойдем, пообщаемся с личным составом бронепоезда. Расположиться мы, всегда успеем.

– Думаете, стоит? –комсорг Щетинин спрашивает смущаясь. На его щеках, появляется румянец.

Борис Хавин улыбается и даёт дружеское наставление:

– Запомни Саша, всегда, личное общение с подчинёнными, лучше заочного. Только так, и никак иначе. Верно Михаил Ильич?

Михаил Чернышковский, согласно кивает головой и дополняет слова комиссара:

–Верно. Да и к тому же, рядовому составу, всегда душу греет тот командир, что с ним не только в окопах сидит, – поправляет ремень с портупеей, – а ещё в атаку идёт, да, когда нужно, и по душам поговорить может.

– Ну что, идём? – нетерпеливо спрашивает Борис.

– Пошли! – командир первым шагнул за порог.

Они идут в вагоны личного состава. Комсорг несколько приотстаёт. Им навстречу, проходит молоденькая военврач, Ирина Александровна. Взгляды молодых людей встречаются. Щетинин тонет в зелёном омуте глаз девушки, забывая, куда и зачем он идёт…. И налетает на открытую дверь. Военврач мило улыбается и… не оборачиваясь, идёт дальше. Комсорг готов был сгореть от стыда, но командир с комиссаром уже были на пороге первого вагона.

В вагоне расположились пулемётчики и канониры. Матросы неторопливо обустраиваются на своих новых местах. Раскладывают вещи.

-Здравия желаю, товарищи матросы! – громко приветствует личный состав командир Михаил Чернышковский

Вслед за ним поздоровались комиссар и, отставший на несколько шагов, комсорг.

Матросы в ответ поднялись со своих мест, хором ответили:

– Здравия желаем, товарищ старший лейтенант!

–Вольно. Ну, что мужики, устроились? Как тут, нормально? Не дует?

– Нормально! – отвечает один из матросов.

–Просто шик! – поддерживает второй.

– Прямо курорт какой! – улыбаясь, вторит друзьям третий матрос.

–Это хорошо, что вам нравиться! – оглядел подчинённых старший лейтенант, –Мужики, на бронепоезде, существует немного другой уклад службы, нежели в других частях и на флоте. Всё же, флотский, ближе…. Но вы, все люди бывалые. Имеете не один поход за плечами, разберётесь чё к чему. Если возникнут вопросы, то обращайтесь либо ко мне, либо к моим заместителям, товарищу комиссару или на крайний случай к товарищу Щетинину.

– У матросов, нет вопросов! – отвечает первый матрос по фамилии Уткин.

– Ага. Пока нет других матросов! – улыбаясь, заканчивает поговорку Борис Хавин.

Громкий смех прокатился по вагону.

Михаил Чернышковский, выждав паузу, серьёзно продолжил:

-Сейчас, ваша задача, досконально изучить бронепоезд. Где, что находится, и где, что лежит. Чтобы знали, как своих пять пальцев, и могли, закрытыми глазами найти! От этого, зависит живучесть и боеспособность нашего бронепоезда.

– Разберёмся! –послышался бас главстаршины Белого, – Михаил Ильич, нас тут человек двадцать тех, кто под вашим командованием воевал в Одессе на бронепоезде №2. Мы научим!

-Отлично. Спасибо старшина! И остальным, тоже спасибо. Мужики, главное запомните, что нам, отступать некуда. Бронепоезд, до последнего остаётся на поле боя. Экипаж дерётся до последнего патрона и снаряда. И для того, чтобы оставаться занозой у фашиста сами знаете где, мы должны наладить работу нашего бронепоезда, как единое целое. Коллектив наш, должен стать единым организмом! Чтобы, при любой ситуации, каждая деталька, винтик нашего большого организма, продолжал работать, ни смотря, ни на что. Наш бронепоезд, должен стать фашистам поперёк горла! Если угодно, шилом в заднице! – он перевёл дыхание, взглядом пробежался по матросам и строго спросил, – Если, среди вас, есть те, кому, что-то не нравиться, можете быть свободными. Сделать это можете прямо сейчас. И только сейчас! – Михаил выдержал паузу. – Потом, у нас просто на это не будет времени. Да и церемониться ни с кем не буду. Кто сделает это сейчас, даю слово офицера, переведу в любую часть и осуждать сам не буду, и никому не позволю.