Андрей Воронин - Комбат. Олимпийский характер

Но, как говорится, за спрос не бьют в нос, и Ангелина, достав свое журналистское удостоверение, подошла к автобусу, в который садились баскетболистки.

– Простите, – сказала она. – Я корреспондентка одной из московских газет, вы не могли бы меня подбросить до Сочи. Я заплачу.

– Такой красивый девушка! Разве можно тебе отказать! – проговорил шофер.

Ангелина взобралась, сразу подала ему деньги и стала приглядываться, где бы можно устроиться сесть.

Место оказалось как раз перед Полиной и Зоей, которые и здесь сидели рядом.

– Ну, блин! Во попалась! Теперь таскайся с этой сумкой! – раздраженно сказала Полина.

– Может, надо было ее в аэропорту оставить? – спросила Зоя.

– Кому?

– А так как он тебя найдет?

– Надо будет – найдет! – махнула рукой Полина.

Как оказалось, отель, где остановились баскетболистки, располагался в очень удобном месте. И места там были недорогими. Ангелина решила, что можно остановиться и в нем. Пока она оформляла документы, баскетболистки балагурили. И одна из них высказала весьма оригинальную идею, что их специально заселяют в только отстроенные к Олимпиаде апартаменты, чтобы они проверили качество мебели.

– Если нам кровати будут впору, не проломятся, то после нас и хоккеистов с клюшками на них класть можно, и лыжников с лыжами, – съязвила Зоя.

– Да зимники все легкие, – пожала плечами Полина. – Большую экономию на мебели сделать можно.

– А если кровати нас не выдержат, проломятся? – спросила Зоя.

– Будешь уплачивать неустойку! – сказала Полина.

– Так что ты с сумкой делать собираешься? – спросила Зоя.

– Пусть постоит. Отлетать будем – оставлю в гостинице, – сказала Полина.

Поскольку отель оказался недорогим и вполне пристойным, Ангелина попросила администратора забронировать одноместный номер и для Бориса Рублева.

Устроившись и приняв душ, Ангелина вышла в коридор и увидела, как по нему к лестнице стремительным шагом идет баскетболистка Полина с той самой огромной спортивной сумкой. Она спустилась вниз и, оглянувшись, подошла к темно-вишневой «ауди», куда ее в буквальном смысле просто затащили. Ангелина тут же сфотографировала и «ауди», и крупно ее номер. Но, к своему удивлению, Ангелина увидела, что машина никуда не едет. А Полина вышла из нее минут через десять веселая, можно даже сказать, радостная, но без сумки.

Как только вишневая «ауди» рванула с места, Ангелина подбежала к такси и попросила:

– Скорее, вон за той вишневой «ауди», я заплачу, сколько скажете!

– Дайте сто долларов, я ее вам вмиг догоню.

Ангелина тут же подала ему деньги. А таксист, похоже, и не собирался садиться в машину.

– Что такое?! – возмутилась Ангелина. – Вам что, может, мало?!

– Да нет, просто ваша «ауди» вернулась.

– Как «вернулась»?! – не сразу поняла Ангелина. А когда посмотрела туда, куда кивнул головой таксист, увидела, что «ауди» действительно возвратилась и из нее выскочили трое местных. Один, с усами, в милицейской форме, и нес ту самую огромную зеленую спортивную сумку.

Как только эти трое вошли в отель, Ангелина пошла за ними следом и не обратила внимания на то, что таксист тут же стал кому-то перезванивать.

Когда Ангелина вошла в холл, стражи порядка уже беседовали, если можно назвать их крики беседой, с баскетболисткой Полиной.

– Где то, что должно быть в сумке?! – кричал черноусый.

– Мне передали в аэропорту, я привезла. Мужчина, который передавал мне сумку в Москве, сказал, что там должны быть теплые вещи для мамы.

– Это ты называешь теплые вещи для мамы?! – кричал черноусый, вытягивая из сумки старое порванное одеяло.

Ангелина отошла чуть в сторону и спряталась за колонну.

И не заметила, как сзади к ней подошел один из вишневой «ауди»:

– И что мы тут так интересуемся? – спросил он, окинув Ангелину оценивающим взглядом.

Ангелина обернулась и увидела, как шофер такси, которого она просила следовать за вишневой «ауди», о чем-то беседует с черноусым милиционером. Тот махнул рукой баскетболистке Полине и направился к Ангелине.

– Пройдемте к вам в номер! – строго сказал он.

– А в чем, собственно, дело?! – напряженно спросила Ангелина.

– В номере объясню, – сказал черноусый милиционер, и в его голосе почувствовалась сталь.

Они поднялись, Ангелина отперла дверь и почувствовала лишь укол, который кто-то сделал ей в руку. Когда к ней вернулось сознание, она, приоткрыв глаза, поняла, что на руках у нее наручники, а местные стражи порядка в штатском перевернули ее номер вверх дном. Что и зачем они искали, непонятно. Мобильник тоже был вытряхнут из сумки и теперь валялся возле нее на полу. Но чтобы дотянуться до него, она должна была пошевелиться, а значит, обозначить свое сознание. А она прежде хотела разобраться, что к чему.