Всеволод Филипьев - Ангелы приходят всегда

Стук в дверь прервал отца Салафиила. Послышалась обычная в этих случаях молитва: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного».

– Аминь, – откликнулся старец, узнав стучавшего по голосу. – Входи, входи, Сашенька.

Неказистая дверь заскрипела. Пахнуло холодом осеннего вечера. Вошел юный послушник Александр.

– А я думаю, где вы, батюшка? – радостно сказал он. – А вы вот где! У отца Давида.

– Соскучился, воробышек? – улыбнулся старец. – Садись, угощайся. Сейчас тебе Давид травного чайку нальет. Погрейся. Мы вот толкуем об ангелах.

– Да уж, отец Салафиил, не прерывайся, пожалуйста, – забасил монах Давид, наливая отвар в чашку, – интересно ведь. Так что же, ангелы и бесы могут изменяться в одну или в другую сторону? А я читал, что не могут.

– Видишь ли, неизменен только Бог, а все, что сотворено, – все изменчиво. Ангелы были очень трудно склоняемы ко злу, но все же такая возможность оставалась. Эту возможность использовал один из них. Всего только один. А какие последствия для обоих миров, видимого и невидимого? Вселенская катастрофа! Первоначально, еще до сотворения человека, Бог поручил этому ангелу охрану «земли», то есть всего материального видимого мира. Такое вот огромное доверие и огромная власть. Ведь после творения невидимого мира Бог сотворил мир видимый – вещество, материю. И вот всю эту новосотворенную область вещественного мира Господь вручил одному ангелу, дав ему под начало множество других ангелов. Имя его было Светоносец, что по-гречески звучало, как Фосфор, по-латыни – Люцифер, а по церковно-славянски – Денница.

Имея такую большую власть – охранять землю и все видимое творение, Денница по собственному решению изменился, возгордился, позавидовал Богу и воспротивился Ему. Он не захотел любить Творца и исполнять Его волю, а возмечтал сам стать богом без Бога. Таким образом, отпав от добра, Денница очутился во зле, ибо зло – это отсутствие добра, подобно тому как тьма – это отсутствие света. Через падшего ангела сначала в невидимый, а потом и в видимый мир вошло зло. Начался новый, небывалый по своей драматичности этап бытия. После падения Денницу стали именовать сатаной, что значит «противник», а также – диаволом, что значит «клеветник». Святые мужи дали сатане и множество других наименований. Например, его имя Велиар обозначает вещь совершенно бесполезную и ни к чему не годную, а под именем Вельзевула он являлся язычникам в виде одного из их богов. Этот языческий бог отгонял от съестных припасов мух и прочих насекомых. Отсюда и символическое наименование сатаны – «властелин мух», хотя никакой самостоятельной власти он не имеет даже над мухами.

К сожалению, клеветой, обольщением и обманом сатане удалось увлечь за собой огромное число ангелов, находившихся под его начальством. С тех пор эти падшие ангелы стали называться злыми духами, демонами и бесами. Соответствующее еврейское слово «шедим» переводится как «разрушители». Такова печальная участь сатаны: гордо возмечтав быть творцом без Творца, он обрек себя и своих последователей на вечное саморазрушение. Природа ангелов такова, что в случае падения для них невозможно покаяние; для ангелов падение – это необратимая духовная смерть. И наоборот, после великого разделения ангельского мира те ангелы, которые устояли в добре, стали по милости Божией навсегда в нем непоколебимы.

Послушник Александр восторженно слушал отца Салафиила, замерев с чашкой в руках. Когда старец умолк, он сказал:

– Батюшка, вы открываете нам тут такие глубины! Жаль, что никто, кроме нас, этого не слышит.

– Не такие уж это и тайны, – улыбнулся старец. – Хотя, конечно, жаль, что современные люди об этом не стремятся услышать. Если бы стремились, услышали бы.

– Я тоже задумывался насчет сатаны, – взял слово отец Давид. – Как хорошо ты определил, отче, что он хотел стать творцом без Творца. Ведь Бог призывает и ангелов и людей к творческому соработничеству. Он Сам дарует такую возможность. А если мы хотим быть творцами без Творца, то рождаем сатанинские плоды, будь то в искусстве, политике, экономике или науке. Все, чего смог добиться сатана, – это стать отцом зла и лжи. Зло, как ты сказал, – это отсутствие добра, то есть ноль, пустота. А ложь – это то, чего нет, то есть тоже пустота, ничто. Ни на какое самостоятельное творение дьявол не способен. Его сфера ограничивается мороком, иллюзиями, миражом, прелестью, суетой и тщетностью. Верно?

– Верно, аввочка, верно, – одобрительно кивнул головой старец.