Сергей Зверев - Идеальный агент

– Не так эффектно, как на заднеприводной, но все равно неплохо. Правда, Сергей? – по-русски произнес, улыбаясь, Алекс, слегка повернувшись к опешившему Круглову.

– Ты кто, веселый парень? – спросил Сергей.

– Я-то, да проходил здесь, вижу, Серега Круглов в крутой машине сидит. Думаю, а чего бы нам не прокатиться, не поговорить. Ладно, не обращай внимания, это у меня, наверное, нервное. Помнишь, что Ник тебе говорил в Дамаске: "…помощь придет незамедлительно и совершенно неожиданным образом». Помнишь? Так вот я и есть та самая помощь.

– Ну и откуда ты здесь взялся? – спросил Сергей, все еще не веривший, что Алекс и есть та обещанная помощь.

– Откуда взялся, откуда взялся, – передразнил Сергея Алекс. – От бабы сбежал, кстати, истинная правда. Что ты такой упертый. Привет тебе от Петра Семеновича. Может, тебе еще пароль сказать?

– Скажи, – не возражал Сергей.

– Пароль, – четко произнес Алекс.

– Ну, вот теперь совсем другое дело, – сказал Сергей, – а то бабу какую-то приплел…

– Да нет, бабу я не приплел, вот, по-моему, и она, – сказал Алекс, увидев в небе летящий им навстречу вертолет с красным крестом на фюзеляже. – Теперь поговорить не даст нормально. Ох, и доставучая!

В этот момент раздались выстрелы, одна из пуль пробила заднее стекло.

– На пол! – крикнул Алекс, вплотную пригибаясь к рулю. – Зачем ты понадобился имаму?

– Он хочет, чтобы я перегнал в Басру «Урал» с каким-то грузом.

– Тот, что стоял в колонне? – опять спросил Алекс, глядя в зеркало заднего вида.

Их преследовало несколько машин, но стрелять прекратили. Первой из преследующих их машин шла легковая «Тойота», расстояние медленно, но сокращалось, несмотря на то что Алекс выжимал из «Лендкрузера» все возможное.

«Нет, от „Тойоты“ по прямой не уйти», – думал Алекс.

– Соглашайся… Соглашайся со всем, что тебе предложат. И не задавай никаких вопросов! Когда тебя заберут, скажешь вот что. – И Алекс коротко рассказал ему, что именно следует сказать.

Тем временем «Тойота» уже висела у них на хвосте. Нужно было срочно что-то предпринять, и Алекс, прикинув расстояние, перебросил ногу с газа на тормоз и резко взял влево, водитель «Тойоты» инстинктивно затормозил, также принимая влево, стараясь избежать столкновения. «Тойоту» занесло, и она слетела с дороги, но не перевернулась. Алекс добился своего, выиграл немного времени.

– Ну, ты лихач! Я больше с тобой не поеду! – сказал Сергей.

– Как хочешь, тогда я сейчас выйду, вон в том поселке, – сказал Алекс, показывая на заброшенный поселок, уже появившийся впереди.

– Вот еще что, когда прибудете в Басру, ты должен… – И Алекс обрисовал Сергею его предполагаемые действия.

– Хорошо, понял, – ответил Сергей.

– Ну ладно, удачи тебе, а то мне скоро выходить. Не хочу пока встречаться с этой женщиной, – сказал Алекс, наблюдая в лобовое стекло, как вертолет пронесся над поселком и начал снижаться.

– За тобой что, действительно баба гоняется, – улыбаясь, спросил Сергей.

– Ну да! А ты думал, я шучу? Агент ЦРУ, сиськи шестого размера, не женщина – мечта. Носится за мной с самого утра, влюбилась, наверное. Ну ладно, я пошел.

Они уже въехали в поселок, под прикрытие крон деревьев, с вертолета не разглядеть. Алекс свернул на боковую улочку и, выйдя из машины, побежал в глубь поселка.

Сергей остался сидеть на заднем сиденье «Лендкрузера», по-прежнему прикованный наручниками к средней стойке автомобиля.

«Шустрый парень», – одобрительно подумал он, имея в виду Алекса.

Петру Семеновичу удалось немного поспать, и теперь он чувствовал себя бодрым и отдохнувшим.

Он сидел в своем кабинете и осмысливал полученную информацию. Когда ее нет – плохо, неспокойно, не знаешь, что думать и что предпринять, когда ее много, а сейчас ее было много, причем из совершенно разных источников, трудно анализировать. Даже трудно понять, хорошая это новость или плохая.

Генерал условно разделил всю полученную информацию на три группы, по способу получения: общую, оперативную и оперативную от Толмача. Он долго перекладывал бумажки с места на место, хмыкал, хмурился, улыбался, закуривал и неожиданно бросал сигарету. Раскладывал бумажки в другом, одному ему известном, порядке, опять хмыкал, хмурился, улыбался, так генерал думал, выстраивал общую картину и зачастую принимал решения.

Это был момент творчества, доставлявший определенное удовольствие. Из обрывков, из кусочков постепенно складывалась картина, сначала контуры, скелет, потом этот скелет постепенно обрастал тканями, и вот уже перед мысленным взором предстает достаточно последовательная и осмысленная схема событий, но никогда не законченная. Как не может быть понято и осмыслено до конца, до предела ни одно событие в жизни, потому что нет этого предела, это мы сами решаем, где этот предел точности и осмысленности.