Сергей Зверев - Президент заказан. Действуйте!

Проще всего было распорядиться стереть лишнюю дорожку, в худшем случае фильм выйдет немым, но гендиректор прикинул, что профессионалы из команды Белкиной не хуже его понимают: в сюжете о президенте нельзя допустить даже намека на техническую накладку.

– Включи-ка звук с четвертой, – Владимир Петрович так разволновался, что даже перешел на «ты», хотя после того, как стал большим начальником, обращался к подчиненным только на «вы».

Картинка на экране, естественно, пошла прежняя, а вот звук...

– ...вы видите последнюю прижизненную съемку президента страны, – звучал из динамика шепот Белкиной, – он выбежал из резиденции прогулять собаку в сопровождении четырех телохранителей. Мы не можем сейчас показать вам то, как погиб от пули снайпера глава государства. Но мы видели это собственными глазами...

Инженер и гендиректор переглянулись.

– Что они там, перепились? – не слишком уверенно произнес Владимир Петрович.

– Вроде и не первое апреля... Да и на шутку не похоже...

Голос Белкиной дрожал:

– ...и сейчас, ночью, я при помощи наших видеоинженера и оператора тайком записываю на четвертую звуковую дорожку эту трагическую новость. Надеюсь, она дойдет до зрителя, и спецслужбы не сумеют скрыть правду от народа...

Гендиректор лихорадочно сопоставил события последних дней: телефонной связи с группой не было, сюжеты о президенте исчезли из эфира и из газет.

«Она не врет. Такими вещами не шутят», – сделал он абсолютно правильный вывод, но вслух сказал:

– Это безответственный розыгрыш. Провокация. Подождите меня здесь. Надо разобраться, и никому ни слова. Откроете дверь, когда я постучу вот так, – Владимир Петрович трижды стукнул костяшками пальцев в массивную дверь аппаратной. Сами понимаете ответственность...

– Я никому не скажу, – пообещал бледный, как отбеленное полотно, инженер.

Гендиректор, прижимая кассету к груди двумя руками, побежал по коридору.

Инженеру пришлось ждать недолго. Не прошло и десяти минут, как в запертую на ключ дверь аппаратной трижды постучали – точно так, как обещал гендиректор.

– Кто там? – срывающимся от волнения голосом поинтересовался инженер.

Вместо ответа повторился условный стук. Дверь приоткрылась. В коридоре стояли трое крепких мужчин с казенными лицами, на всех были надеты белые халаты. Инженер не успел закрыть дверь – не дал подставленный ботинок. Без лишних слов его скрутили, бросили на диван, в предплечье воткнулась тонкая игла.

Бедняга еще попытался укусить зажимавшую ему рот ладонь, но мышцы уже не слушались, сделались ватными.

– Придет в себя не раньше чем через два часа, – заглядывая в зрачок неподвижному инженеру, произнес один из «медиков».

Обмякшее тело положили на раскладные брезентовые носилки и буквально бегом бросились по коридору.

– Разрешите, пропустите! – кричал один из мужчин в белом халате, оттесняя любопытных от арки металлодетектора на самом выходе из телекомпании, – каждая секунда дорога.

– Его в какую больницу везут? Надо же семье сообщить! – бежала за носилками девушка-администратор.

– В реанимацию! Туда все равно никого не пустят! – послышалось в ответ. Мы сами позвоним.

Хлопнули дверки машины «Скорой помощи». Вскоре синяя мигалка уже полыхала в потоке других автомобилей, надрывалась сирена.

– Вот как бывает, – вздохнула администратор, – пришел человек на работу, и на тебе – приступ.

Дежурный милиционер за стойкой пощелкал клавишами компьютера, отыскал фамилию инженера и от руки «пробил» время, когда тот оказался по другую сторону автоматического турникета.

Тем временем секретарша Владимира Петровича, сверяясь со списком, один за одним набирала телефонные номера и говорила в трубку:

– Простите, но назначенная на сегодня встреча отменяется. Гендиректора срочно вызвали в администрацию. Я сама перезвоню и сообщу другое время...

А сам Владимир Петрович, якобы вызванный в администрацию, сидел за письменным столом в своем кабинете. Напротив него расположился неулыбчивый мужчина в годах, между ними лежала злополучная кассета.

– Вы правильно сделали, что сразу же обратились к нам, – гость провел ладонью по короткому «ежику» седых волос.

Гендиректору показалось, что от этого простого человеческого движения брызнули электрические искры и в воздухе запахло паленым.

– Не первый год на руководящей должности, – скромно напомнил Владимир Петрович, – всегда контакт держу с органами.