Леонид Влодавец - Фартовые деньги

— Ну что, сынки, — спросил Олег Федорович, присаживаясь по-турецки и закуривая «беломорину». — Надо бы нам определиться, наверно. Излечение ваше, можно считать, закончено. Кашлять перестали, задницы тоже поправились. А домой, к папам-мамам, отчего-то не проситесь. Сироты, что ли?

Епиха и Шпиндель этого разговора, как уже говорилось, ожидали и побаивались. Оба молча потупились. Потом Епиха вздохнул и сказал:

— Выгнать нас хотите, дедушка?

— Зачем? — улыбнулся Олег Федорович. — Разобраться хочу. Ежели у вас родители есть и сейчас сломя голову бегают, вас разыскивая, — это одно. Если нет у вас родителей и вы из детдома сбежали или того хуже, из колонии, — другое. А еще может и третье быть, и пятое, и десятое — всего не прикинешь. К тому же, взял я вас из камышей повязанными и крепко поротыми. Не поверю, что это родня вас отлупцевала. Своих детей, конечно, бывает, и убивают даже, но обычно сгоряча и по пьянке. Над вами же, похоже, на трезвую голову трудились. По старческому своему скудоумию могу подумать, будто вы крутым людям дорогу перешли. А это неприятно. Допустим, если они вас собирались там, в камышах, навестить утречком и еще раз поспрашивать, то я, так сказать, со своей гуманитарной помощью не в кассу выступил. И тоже могу от них неприятностей ждать. А у меня, сами видите, — хозяйство, семья. Только-только обживаться стал на старости лет. Волнения лишние мне ни к чему…

— Понятно… — печально произнес Епиха. — Хорошо. Уйдем мы от вас. Вы только объясните, как до города отсюда добраться.

— Погоди, — покачал головой Олег Федорович. — Не дослушал ты меня, Алеша. Я еще сам не решил, отпускать мне вас от себя или оставить. Мне надо о вас правду знать, понимаешь? Полную! Что вы за ребята, чем и перед кем проштрафились, от кого беды ждете. Потому что, ничего не знаючи, можно пальцем в небо попасть.

— А вы это, лишнего узнать не боитесь? — спросил Епиха, прищурясь.

— Сынок, — усмехнулся Олег Федорович, — лишнего знания не бывает. Тем более, что от того, насколько хорошо и правдиво вы мне свою историю расскажете, будет очень многое зависеть. Может быть, даже ваша жизнь молодая. Допустим, отпущу я вас с Богом, поедете вы в город или куда еще, а по дороге вас ваши дружки-братки отловят, которые вас на острове тиранили. Неприятно будет, ежели они вас еще разок привяжут и начнут, к примеру, паяльником ногти плавить… Ребята вы вроде неплохие, мне вас жалко будет, если что.

— А по-моему, Олег Федорович, — пробурчал Епиха, — вы боитесь, что, если нас поймают, мы вас заложим…

— Правильно думаешь. Попадетесь крутым — первым делом спросят, кто вас прятал. И расколют вас, как орешек, без напряга сил. А потом сюда, ко мне, наедут. Придется мне тогда свои меры принимать, для обеспечения мирного труда. Большой шухер может пойти, очень большой!

— Извините, дедушка, — спросил Шпиндель, — а вы сами-то не блатной?

— Сложный вопрос, — хмыкнул старик. — И отвечать на него мне как-то не хочется.

— А нам не хочется, — прищурился Епиха, — чтоб вы, если мы про себя все расскажем, нас браткам продали.

— Наивный ты парень! — усмехнулся дед. — Если б у меня был на это настрой, я бы вас еще больными продал, когда вы пластом лежали. Ничего не спрашивая, кстати. Просто поинтересовался бы через знакомых, не забывал ли кто на протоке шпанят в беспортошном состоянии, — и все дела. Через день, глядишь, за вами покупатели приехали бы. Много отстегнули бы или нет, не знаю, но жилось бы мне сейчас спокойнее. Однако же делать я этого не стал. Жалко вас, молодые еще.

Епиха задумался. Олег Федорович сказал убедительно. Вспомнились джипы, которые стоят в гараже-конюшне. Нет, дедуля этот не простой мужичок. Пожалуй, и правда, запросто нашел бы способ их отдать, если б хотел. Но рассказывать ему все Епихе по-прежнему не хотелось. Дед-то, может, и добренький, но вдруг окажется, что с ним те самые братаны связаны, которые сейчас в воронке отдыхают? Или, скажем, если один из них ему сыном доводился?! Может, если они про это дело расскажут, он поначалу и промолчит. Деды, они хитрые. Промолчит, виду не подаст, потому как ему, старому, и с одним Епихой врукопашную не справиться, а если Шпиндель подмогнет — и подавно. Шифер таскать одно, а драться — совсем другое. Но вот если он ночью, пока Епиха и Шпиндель будут храпака задувать, сядет на своего «козла» и сгоняет к братанам, худо будет. Приедут такие жлобы, как Жора и Сухарь, да еще и Нинку-садистку привезут. Мороз по коже…

Тут Епиха вдруг подумал: а не придавить ли ему этого старикашку? Конечно, вроде и западло это, все-таки дед их спас, как-никак, но не пожалеть бы потом, когда уже поздно будет.