Леонид Влодавец - Фартовые деньги

Между тем Юлька пришла в себя. Лежа на полу, она исподтишка наблюдала за возней Шванди, который, повесив автомат на грудь, пытался накинуть веревку на крюк, но не доставал никак. Наконец все же додумался табурет подставить и, стоя спиной к Юльке, потянулся ко крюку со своим шнуром. Как раз в этот момент Борман истошно заорал: «Плешь! Копчик! Купон! Во двор! Срежьте его с крыши!», и Пельш-Плешь с Копчиком попрыгали в окна. Все это они проделали достаточно шумно, Швандя тоже на них отвлекся, и Юлька получила одну или две лишних секунды.

Она вскочила на ноги со скованными за спиной руками, разогналась, нагнув голову, и, в доли секунды перескочив через порог, отделявший горницу от кухни и еще пару метров пола, с неимоверной силой боднула головой Швандю в спину…

Шарах! — Швандя не только сверзился с табурета, но и крепко приложился головой о стальной никелированный шар, привинченный к спинке кровати времен 4-й пятилетки. Человеку интеллигентному, наверное, после такого удара точно настали бы кранты, но Швандя просто вырубился минут на пять. Стоит заметить и то, что если б на месте Юльки была девушка с приличным воспитанием, которую не учили бодать мужиков-тяжеловесов, то бедняжка запросто попала бы в палату к «доктору Окочурину».

Но с Юлькой этого не случилось. Она не только не потеряла сознания, но и сразу сообразила, что делать надо. Уперлась плечом в комод, которым был задвинут люк подпола. Напряглась, поднажала и отпихнула его в угол, заорав:

— Вылазьте! Вылазьте быстрее!

Она заорала так, что это услышал Борман и, позабыв об осторожности, кинулся обратно в дом. Обежал угол, влетел в сени с автоматом, вскинул ствол на Юльку… И тут — фыр-р! — что-то прошелестело в воздухе.

— Уй, бля-а-а! — взвыл «партайгеноссе», роняя автомат от острой боли в правом предплечье, куда впился сюрикен-треугольник. В ту же секунду сверху, из чердачного люка, мягко, как кот, спрыгнул Механик с автоматом за спиной, пистолетом за поясом и кастетом на правой руке. Бац! — Еремин бил плашмя, не используя шипов, так как не хотел проламывать противнику череп. Но для того, чтоб Борман потерял сознание, этого вполне хватило. Олег несколькими четко рассчитанными движениями выдернул из чехольчика на поясе Бормана пару наручников. Чик-трак! — Механик защелкнул браслетки на запястьях «партайгеноссе», подхватил его автомат и вбежал в кухню, куда уже выскочил из подвала Ларев.

— Автомат! — заорал Владимир Васильевич, и Механик бросил ему оружие. Ларев на лету подхватил «Калашникова», сиганул через порог горницы, перескочил через валяющегося на полу Швандю и застрочил через выбитое окно в сад, туда, где слышался топот Пельша и Копчика. Эти сразу поняли, что власть поменялась, и теперь жаждали только одного: добежать живыми до забора. Они даже отстреливаться не пытались, только на скорость рассчитывали. Очень некстати для них из-за облаков вынырнула луна, и силуэты бегунов были достаточно различимы даже среди теней от деревьев.

Механик, наскоро обняв Юльку, обмазавшую его кровью из разбитого носа, спросил:

— Ключи от наручников у кого?

— У Шванди были…

Олег подтащил Юльку, у которой по роже, разбавляя кровь, струились слезы радости, к Шванде, наскоро обшарил все еще не очухавшемуся жлобу карманы и, выдернув ключики, освободил Юльке руки. Сразу после этого наручники были защелкнуты на Шванде.

Тем временем из подпола выскочили жаждавшие мести и реабилитации охранники Ларева. Возможно, беспокоились, что хозяин, отойдя от сегодняшних стрессов, поувольняет их к чертовой матери. Один из них сразу же вбежал в горницу, подхватил с пола автомат Шванди и, подскочив к другому окну, решил поддержать огнем Ларева.

— На хрен ты здесь нужен! — вместо «спасибо» проорал Ларев. — Дуй вдоль забора! Отрезай от речки!

Второму охраннику Механик отдал тот автомат, что был конфискован у покойного Карася. Третьему (это был Гриша) Олег сказал:

— Во дворе, у «Ниссана», ихний жмур лежит, при нем инструмент оставался…

Юлька подбежала к рукомойнику, ополоснула свою пострадавшую рожицу, увидела в зеркале набухающий фингал и, беспощадно матерясь, полезла на чердак — за автоматом.

Следующим узником, рискнувшим выбраться из подвала, оказался Епиха. Он был в ярости и тоже жаждал отыграться. Но Механик сказал:

— Притормози, пацан! Поможешь мне, там без тебя разберутся.

Механик даже вдвоем с Епихой порядочно напряглись, затаскивая в кухню скрежещущего зубами от боли и изрыгающего матюки Бормана. Туда же, к печке, подтащили и обалдело хлопающего глазами Швандю, который опять не врубился, как он дошел до жизни такой.