Евгений Сухов - На зоне

Но тогда почему наступило улучшение, по чьему приказу произошли изменения в его «лечении»? Ведь, судя по его самочувствию, последнее время ему колют что-то другое. От чего и голова постепенно прояснилась, и память восстанавливается, и силы возвращаются.

А вместе с памятью вернулась к Варягу звериная собранность и настороженность – главное его оружие. Как-то недавно, когда его вели в больницу, незнакомый паренек на ходу шепнул Варягу странные слова: «Все теперь будет хорошо с тобой. Только виду не показывай, что оклемался». Он тогда не придал, не мог еще придать значения этим загадочным словам, но через двое суток, ощутив вдруг прилив бодрости и сил и поняв, что ему и впрямь стало хорошо, призадумался. Неужели кто-то помогает ему? Значит, кто-то узнал о его беде? Но кто?

Варяг был все же еще довольно слаб. И, строго следуя совету неизвестного доброхота, не показывал вида, что приходит в себя. Второй день Варяг лежал на койке, повернувшись к стене, перебирая в памяти происшедшие события и прислушиваясь ко всему, что происходит в камере: к разговорам зеков между собой, к ночным перешептываниям. Он слушал, как зеки обсуждают и его, и «чокнутого». Он все слышал, даже малейшие шорохи в дальнем конце барака и шепотки зеков, обсуждавших его, «чокнутого». Значит, я «чокнутый», усмехнулся про себя Варяг. Немудрено – коли почти два месяца живу как в бреду. Интересно, к параше меня тоже под руки водили? Он осторожно пошарил рукой под собой, провел пальцами по хилому одеяльцу. Вроде сухо. Значит, под себя не делал. Ему даже стало смешно. Во, блин, дожил, господин Игнатов! Смотрящий по России. Так ведь недолго и до «смердящего» свалиться, а там, глядишь, и до «смертящего». А ведь точно, чуть было смерть свою не встретил. Но опять, выходит, кривая вывозит. Снова удача улыбнулась тебе, Владислав. Думай, голова, как быть, как выпутываться из ситуации? Как выбраться на свободу и разобраться в том, что там произошло, кто затеял всю эту канитель?

Думать обо всем этом и понимать свою беспомощность было невыносимо тяжело.

Варяг повернулся на правый бок, лицом к рядам двухъярусных коек.

В бараке было человек десять. Зеки сидели по своим шконкам и вроде занимались своими делами. На него в упор смотрели злые черные глаза – как два уголька. Его сосед.

– С добрым утром, козел! – гаркнул сосед и загигикал, раззявив пасть. По крайней мере пяти передних зубов у него не было. – Проспался, кажись? Ну талы подъем – твоя очередь парашу лизать!

Обитатели барака с напряжением наблюдали за возникшей ситуацией. Мишку Спицу – так звали задиру – к ним перевели пару недель тому назад. Все знали, что Спица был человеком Щеголя. Сидел за убийство. Ходили слухи, что на совести Мишки значительно больше трупов, но ему все как-то раньше сходило с рук. А вот последний раз не повезло – взяли с поличным.

Варяг смотрел на «веселого» соседа, явно стремящегося спровоцировать его и продолжавшего разоряться.

– Чо вылупился! Вставай, говорю, раз глазками хлопаешь! А то, бля, говорят про вас: чокнутые, чокнутые, не трожьте их! А какой ты на хер чокнутый? Хватит валяться, сейчас мы тебе работенку найдем! И если будешь выпендриваться, нацепим на «хрящ любви».

И, подойдя к койке Варяга, он с силой схватил его за плечо и рванул вверх. Варяг неторопливо сел, опустив голову. Осмотрелся исподлобья… И вдруг почти без замаха со страшной силой врезал Спице кулаком под дых. Не ожидая такого резвого ответа от «чокнутого», тот задохнулся и, ловя губами воздух, стал оседать вниз. Тут Варяг вскочил на ноги, схватил Мишку за ворот и, глядя тому в поплывшие глаза, сказал:

– Ты сначала, падаль, у человека спроси, кто он такой, прежде чем права качать. Наверно, потому и зубов у тебя не хватает, дурень.

Спица попытался дернуться, но тут же получил от Варяга страшный прямой удар кулаком в лицо. Зеки отчетливо услышали гулкий хруст сломанных костей, а Мишка даже не дернулся и без всяких признаков сознания как мешок повалился к ним под ноги.

– Так, кому еще нужно повторить, что я Варяг? – мутными глазами Владислав окинул притихших соседей. Ему все еще тяжело было стоять на ногах. Да и не следовало показывать всем, что «недуг» стал отпускать его. Варяг тяжело опустился на шконку и устало прикрыл глаза.

Мишка Спица валялся на полу распластавшись, похожий на краба, выброшенного на берег. Зеки тихо переговаривались между собой, не смея приблизиться к поверженному.

– Ты посмотри, как он Мишку-то саданул. До сих пор встать не может. Оттащите эту гниду на койку.