Александр Тамоников - Сумка со смертью

– Ну, все, хренов выскочка, ты меня достал… – утробно урчал бывший депутат, будущий «почетный» зэк. – Теперь ты меня на полном серьезе достал…

Алексей вздохнул и выстрелил дуплетом из охотничьей берданки! Дробью по заднице! Халилов аж подлетел. Выронил нож, завизжал благим матом, повалился на живот и начал вертеться, как электрическая мельница!

Раздвинулись кусты, и на поляну вышли Борька Черкасов и сосед Виктор Павлович Маслов. Последний держал на плече берданку (она уже становилась знаменитой), из ствола которой вился сизый дымок. Оба как-то застенчиво улыбались. Одеты были по теме – непромокаемые накидки, болотные сапоги.

– Я требую адвоката! – завизжал Халилов. – Это произвол!

Виктор Павлович скинул с плеча берданку, двинул стволом по макушке – словно по шарику ударил клюшкой для гольфа. Халилов дернулся и лишился чувств.

– Ну и правильно, – устало улыбнулся Алексей. – Плюс в карму, Палыч.

– Чего? – не понял сосед.

– Да ничего, забей!

Мужчины обнялись.

– Вот и опять поучаствовали, – заулыбался Черкасов. – Вроде мелочь, а в самый ответственный момент. Хотя ты и сам бы, конечно, справился.

– Смотрю на вас, мужики, – признался Алексей, – и нарадоваться не могу. И чего я в вас такой влюбленный? А главное, снова дробью по заднице. Ты постоянен, Палыч.

– Он прямо островок стабильности, – согласился Борька. – Тут трасса рядом, там машина. Ты пропал вчера утром при странных обстоятельствах, мы с Палычем карту местности изучили вдоль и поперек, решили, что ты где-то здесь объявишься. С вечера, кстати, курсируем, еще не спали толком. Менты тебя тоже ищут, и преступников твоих ищут, ты уж не держи на них зла – у них своеобразные представления о поисково-спасательных операциях. Работают, как могут. На вертолете хотели вас искать, но нашли единственную «вертушку» на весь район, и та сломалась…

– Мужики, все это здорово, но человек ранен, – взмолился Алексей. – Рита здесь, недалеко, минуты четыре ходу. У нее грудь прострелена. Я к ней, попробую перенести поближе… Палыч, дуй за машиной, должен проехать сюда, насколько сможешь, попутно звони – в больницы, в полицию… Борька, тут три «кадра», которых надо сдать ментам. Это первый, дальше еще один, еще дальше третий… Проследи за ними, будь добр. Вроде хорошо их отоварил, но кто их знает. Можно в кучу всю эту братию собрать…

Алексей побежал по проторенной дорожке, через лес, в котором кто-то стонал (скоро в камере будет стонать), перепрыгнул через ручей. Рита дышала – слава богу! Он лег на камни рядом с ней, обнял, как хрупкую китайскую вазу. Она слабо улыбнулась ему, подняла руку, приложила ладошку к его щеке, что-то прошептала. Он не расслышал – да и какая разница? Ладошка была такой мягкой…

Алексей вернулся из больницы около пяти вечера. Рита поправлялась, послезавтра обещали выписать, если ничего не случится. Машину загонять не хотелось, оставил у ограды. Завтра все равно снова ехать. Солнце уже померкло, похолодало, синоптики уверяли, что надвигается холодный атмосферный фронт. Он замкнул недавно отремонтированную калитку, побрел к крыльцу. Никто не встречал радостным лаем, не облизывал руки, волоча за собой конуру. «Собаку надо бы завести, – подумал Алексей. – У деда Поликарпа Альба ощенилась, как-нибудь зайду, оценю приплод». Поймал себя на мысли, что идея странная. Собрался до упора посвятить себя деревенской жизни? Он открыл ключом дверь. С кухонного шкафа сорвался черный кот, умчался в спальню. Алексей отыскал на кухне таблетки, выпил. Избавиться от кашля не удавалось, временами (особенно ночью) сотрясали жуткие приступы – последствия одной памятной ночи двухнедельной давности.

Зазвонил телефон. Алексей поморщился. Снова полковник Миров? Звонил вчера, похвастался, что закончил лечение, предлагал заехать в управление, получить какую-то грамоту от МВД. Не хочет ли Алексей Петрович пойти работать в полицию? Правоохранительным органам очень нужны такие кадры. Алексей обещал подумать. Но сегодня звонил не Миров. Номер был смутно знакомым.

– Слышь, мужик, ну, салют, в натуре, – прозвучал грубоватый детский голос. – Ты как там, процветаешь?

– А, привет, Колян! Как житуха? Все ништяк?

– Терпимо, – деловито отозвался отрок. – Слушай, ты не забыл должок-то вернуть? А то несерьезно получается, согласись. Мы работали, выполняли твой заказ, даже отсрочку тебе дали, а ты и обрадовался. Нехорошо, мужик.

– Прости, Колян! Гадом буду, из головы выдуло. Дела, понимаешь, заботы, закрутился. Завтра подскочу, отдам. На крайняк, послезавтра.