Александр Тамоников - Сумка со смертью

– Правильно испугался, – проворчал Виктор Павлович. – Варвара баба крутая, может и по шее с размаху… Куда посуду дел, Алексей? – Он окинул недовольным взглядом девственно чистый стол. – Вот на хрена ты все унес, если обратно нести?

– Это не я, – буркнул Алексей.

– Ага, дух святой, – фыркнул сосед. – Только не говори, что за ночь в твоем доме поселилась баба и стала наводить порядок. В старика Хоттабыча и лампу Аладдина мы не верим… Неплохо, кстати, выглядишь, Алексей, – с прищуром смерил он его взглядом, – словно и нет у тебя никакого похмелья.

– Так я когда встал, – усмехнулся Алексей.

– А Палыч у нас в лесу проснулся, – засмеялся Борька. – Вроде вышел, домой пошел – а утром в лесу на опушке проснулся…

– Ну да, причудливо как-то вышло. – Пенсионер озадаченно почесал седую макушку, к которой прилипли сухие листья и хвойные иглы. – Хоть тресни, ни хрена не помню. Должен был домой пойти, а потопал в лес, там и уснул на полянке. Искусали, сволочи, всего… – Он потер покусанные комарами конечности. – Леший, видать, не туда поволок…

– Серьезно? – удивился Алексей. – А я-то гляжу, чего ты, Палыч, такой весь помятый?

– Палыч-то тут при чем? – резонно заметил Черкасов, вынося с кухни стопки. – Мужик не виноват, у него в природе заложено – пить. Баба Дуня виновата – сивуху гонит. Не болит у нее душа за собственную продукцию. Давайте, мужики, – набулькал он в стопки из полной бутылки, – сегодня надо, по-другому не получится…

Выпили без закуски – надулись, побагровели… и отпустило. Зашевелились, заулыбались. Дружно согласились, что жизнь продолжается и не такая уж она плохая. Черкасов сбегал на кухню, распотрошил холодильник. Хрустели остатками огурцов, редиской, которую притащил Черкасов с собственного огорода.

– Что-то вроде не так, – проницательно заметил Маслов, потягивая носом и стреляя по сторонам глазами. – Не понимаю что, но что-то не так. Вчера по-другому все было.

– Да, и меня терзают смутные ощущения… – покарябал кончик носа Черкасов. – Вчера, когда мы пили, обстановка была немного другая… Не сказать, что все изменилось очень сильно…

«Женским духом вчера не веяло», – подумал Алексей. Наверху что-то упало, покатилось. Товарищи застыли с открытыми ртами, дружно посмотрели на Алексея.

– Эй, спускайся! – громко сказал он. Деваться некуда, шила в мешке не утаишь, все равно узнают.

За столом продолжало царствовать безмолвие. Собутыльники забыли про водку и закуску. Наверху минуту было тихо, потом заскрипела лестница. Девушка вышла на веранду – в своем джинсовом платьишке (уже без колготок), в рваных тапках, которые нашла на втором этаже. Она была испугана, но держалась, нервно теребила пуговицу. Остановилась, переступив порог. Ей было очень неловко.

Люди за столом пораженно молчали. Виктор Павлович первым вышел из ступора, шевельнулся.

– Опупеть… – пробормотал он и машинально перекрестился. – В натуре, у Лехи в доме поселилась баба… Блин, Алексей, ну ты даешь… Слушай, она не из нашей деревни. Где ты ее взял? Вместе же пили, не до того было…

– В бане нашел, – объяснил Алексей. – Я ее штурмом взял.

– Чего штурмом? – икнул Черкасов.

– Баню штурмом.

– А-а… Вот черт! Где бы мне взять такую баню… Нормально, Алексей, хотя удивил, конечно. Ты с ней спишь?

– Нет, я с ней дружу.

– С женщиной нельзя дружить, – наставительно заметил Борька. – Женщины очень недружелюбны.

– А кто это? – спросила Рита.

– А это мои поручители, – засмеялся Алексей. Сценка действительно вышла занятная, не без юмора.

– Мы-то местные, – очнулся Палыч. – Всю жизнь здесь жили и еще рассчитываем. А вот ты кто такая, дамочка? Чего пристаешь к нашему парню, в бане у него прячешься?

Возникла интересная пауза: нужно ли говорить, ввязывать товарищей в неприятности? Стоит им увидеть содержимое свертков – и еще одна парочка кандидатов на тот свет, считай, созрела. Хотя они в любом случае уже кандидаты, так как рядом оказались.

– Неразговорчивая она какая-то, – обнаружил Маслов и задумчиво подпер подбородок кулаком. Чутье и опыт подсказывали, что это не просто появление в доме представительницы прекрасного пола. – Давай, Алексей, колись. Гадом буду, тебе есть что сказать. Видел бы ты сейчас свою рожу…

Алексей удалился в дом, приказав всем оставаться на своих местах. Вернулся через пару минут с пакетом, в который переложил три свертка. Разложил их на столе на всеобщее обозрение, дал краткие устные пояснения. Рассказал про злоключения Риты, окончательно вогнав девушку в краску. Несколько минут все присутствующие подавленно молчали. У Палыча отвисла челюсть. Черкасов недоверчиво придвинул к себе пакет с деньгами, пролистал первую попавшуюся пачку, пошевелил губами – видимо, прикидывая итоговую сумму. Побледнел, еще раз пересчитал.