Любовь Рябикина - У каждого свой путь. Книга вторая

Между заболоченным лугом возле самого берега и обрывистыми склонами плато раскинулся сад, в котором росли невысокие деревья с непривычно красными плодами. Это был гранат. Зрелые круглые плоды показались Маринке елочными игрушками. Множество их валялось под ногами, их сорвало очередями и взрывами. Теплый ветер ласково шевелил листочки деревьев.

Вскоре она догнала ребят. Солдаты растянулись цепью с дистанцией в 3-5 метров и двигались вперед. Она влилась в эту шеренгу. Они немножко потеснились, покосившись на ее маску. Каждую секунду можно было ждать появления врага. Большинство парней оказались первогодками, и Маринка представляла, как им страшно сейчас. Ей и самой, несмотря на долгое пребывание здесь, было не по себе. И вообще, она впервые шла в атаку! Но она уже видела кровь и смерть. Могла постоять за себя и знала привычки духов. Пули не раз свистели над ее головой, и этим женщину было не напугать.

Для этих ребят все было впервые. Первый бой, первые выстрелы, первая атака… Она заметила кучку из четверых автоматчиков и искоса взглянула в лица: на них застыла целая гамма чувств – страх, возбуждение, тревога и ожидание опасности. Они показались ей похожими на потерпевших кораблекрушение и попавших на необитаемый остров. Этакие Робинзоны Крузо с автоматами.

Впереди и сбоку слышались частые выстрелы. Степанова быстро поняла, что в саду обстановка намного серьезнее, чем кажется. Внезапно справа из-за густого кустарника возникла, словно призрак, фигура в белой чалме и характерных для афганцев широких светлых шароварах. На темную рубашку, подпоясанную кушаком, была наброшена суконная безрукавка. Первогодки замерли от неожиданности, превратившись в статуи. Будь душман поопытнее, он бы легко перестрелял всех. Но видно афганец или был таким же необстрелянным, как и солдаты или просто растерялся. Марина вскинула автомат и нажала на спусковой крючок. Руки сделали это сами, помимо ее воли. Это была привычка реагировать мгновенно. Душман поднял свое оружие, английскую винтовку старого образца, одновременно с ней.

Их разделяли не более семи метров, выстрелы раздались одновременно. Одинокая пуля пропела возле виска Степановой, а бандит, согнувшись пополам, упал от ее очереди на траву и корчился там несколько секунд. Винтовка с грохотом ударилась в камень. Солдаты подошли к ней поближе и теперь старались не отходить, сразу почуяв в Марине бывалого вояку. Она вздохнула, а в голове пронеслось: «Ну, вот, еще и за пацанов отвечай…».

Возглавив группу, она продолжила медленно продвигаться вперед. Теперь ей приходилось отвечать не только за себя. Пацаны таращили глаза, ничего практически не видя, тогда как для нее каждый раздавшийся неподалеку выстрел и разрыв гранаты, значили многое. Степанова понимала: их научили стрелять, но не дали навыков выживания. Фактически, эти мальчики были «пушечным мясом». Через несколько шагов между деревьями, но уже в другом месте возникла фигура второго душмана.

Один из солдат на этот раз не растерялся и дал очередь из ручного пулемета, дух ответил. Оба промахнулись, хотя расстояние было не велико. Остальные солдаты и Марина в этот момент попрятались за деревьями и в траве. Все происходило быстро, буквально в доли секунды. Инстинктивно солдат стрелял не с пояса, а с плеча, не столько прицеливаясь, сколько прикрываясь оружием. Дух попросту удрал от неопытного стрелка, скрывшись за деревьями. Марина встала и одобрительно кивнула виновато глядевшему на нее парню:

– Не теряйся! И не стесняйся, что промазал. Главное, отогнал и остался цел…

Они прошли по саду около ста метров и начали огибать заросли кустарника, примыкавшие к каменистому склону плато. Со всех сторон гремел бой, а здесь было подозрительно тихо. Марине это не понравилось, хотя парни заметно приободрились. Она остановила солдат и шепотом приказала двоим:

– Обойдите этот куст с той стороны, чтобы нам не ударили в спину.

И сама с трудом услышала себя в грохоте разрыва совсем рядом. Парни побледнели, но отказаться не посмели и торопливо исчезли за кустарником. За Мариной неотступно следовали еще двое солдат-мотострелков. Оба до этого ни разу не выстрелили. Бледные перепуганные лица покрылись бисеринками пота. У одного сквозь бледную кожу ярко проступили веснушки. Они казались нарисованными яркой рыже-коричневой краской.

Подойдя к зарослям, обнаружили за ним узкий, искусно вырытый арык. По каменистому руслу протекала довольно прозрачная вода. Сразу заметить его было невозможно, стенами служили густой ряд кустарника и склон горы. Этот странный зеленый коридор словно манил: пройди по мне! Канава скрывалась впереди, за выступом. Арык огибал гору. Маринка прыгнула в воду, она оказалась холодной. Ноги скрылись почти до колена. Со всех сторон трещали выстрелы, и она не боялась теперь, что ее услышат. Крикнула солдатам: