Андрей Макаров - Букет из преисподней

Крымов подмигнул и погрузился в свои мысли, как в сон. Мелькание машин за окном автобуса прекратилось. Группа входила в зону оцепления и вскоре, минуя посты, подъехала к зданию, где располагался оперативный штаб. Вышедший навстречу офицер тихо проговорил пароль, действующий на первые два часа операции. Пройдя охрану, разошлись по заранее организованным группам.

Аркадов взлетел на второй этаж и оказался в «мозговом центре», куда поступала оперативная информация. Краем глаза он оценил помещение с весьма скромной мебелью. Незаметно подошел Крымов, и Андрей сразу отметил его удивительную способность внезапно исчезать и появляться в поле зрения.

Крымов тихо произнес:

– По предварительным данным, осуществлен рядовой захват заложника на бытовой основе. Думаю, на первом этапе переговоры будут вести ваши коллеги. Не исключаю, что нервный срыв у преступника может сойти на нет. Но главное – не форсировать события.

Аркадов понял многозначный намек Крымова. Как историку ему были хорошо известны события, которые порой развивались в искаженном и опасном русле из-за нездорового соперничества. Сравнительно молодой, он тем не менее еще помнил времена, когда «победителем» считался тот, кто раньше других открывал дверь кабинета Первого… Аркадов всегда был уверен, что враги ни о чем так сильно не мечтают, как о конфронтации в работе силовых структур.

Крымов подвел Аркадова к сотруднику технического подразделения, который на экране ноутбука отобразил общий план дома.

– Посмотрите, – сказал он. – Я думаю, что здесь все хорошо просматривается и появление медленно подходящего переговорщика не будет неожиданностью для преступника, что не толкнет его на непредсказуемые действия.

Аркадов спросил:

– Преступник выдвигал конкретные требования?

Пристально вглядываясь в экран, Крымов ответил:

– Пока нет. Но по известному стандарту попросил рацию. Думаю, он скоро проявит себя.

Вскоре на стол лег документ, привлекший пристальное внимание Аркадова. В нем была изложена последняя информация о личности преступника, включая копию медицинской карты.

Информация к облику преступника:

Медицинская карта: травма, полученная на детской спортивной площадке, повышенная возбудимость, заболевание опорно-двигательного аппарата.

Характеристика окружения: озлоблен, самолюбив, склонен к бытовому насилию в состоянии алкогольного опьянения.

Производственная характеристика: физически развит, обладает хорошей реакцией, неплохой специалист, трудолюбив, наличие попыток необоснованного лидерства в коллективе.

Агентурно-оперативные данные: по делам не проходит.

Через некоторое время начался обмен мнениями Крымова и его коллег из УВД. Аркадов прислушался к отрывистым фразам специалистов, осознавая, насколько важны их выводы для принятия последующих решений.

Вдруг в разноголосицу переговоров ворвался звук, который с нетерпением и опасением ждали все, – хриплый голос преступника, требовавшего полной гарантии личной безопасности. Но голос неожиданно оборвался на полуслове. Аркадов понял, что с этого момента переговоры будут вести только руководители операции и сугубо конфиденциально. Он догадывался, что дальнейшие события будут развиваться в зависимости от того, кого вызовут первыми: их группу или группу штурмовых подразделений.

Осталось только ждать. Аркадов подошел к темнеющему окну. Высоко в небе горел закат. Он увидел, как к подъезду дома подъехал милицейский уазик. Из машины выпрыгнули две овчарки, следом вышли хорошо знакомые ему кинологи. Их появление говорило о том, что, возможно, близится развязка.

Время стремительно летело. Аркадов давно заметил, что в критических ситуациях часы уплотняются в минуты, а минуты в часы. Когда всеобщее напряжение достигло своего пика, из соседней комнаты неожиданно вышли заметно уставшие руководители групп и кратко сообщили об успешном завершении операции.

Любопытство в ведомстве не приветствовалось, но Аркадов надеялся на следующий день узнать подробности при так называемом «разборе полетов». Впрочем, в автобусе Крымов раскрыл ему некоторые детали завершения столь скоротечной операции:

– Я предполагаю, что информация о личности преступника позволила сделать вывод о спонтанности его агрессивного поведения. В подобных случаях угроза жизни заложника не прослеживается. Преступник, по всей видимости, прошел пик агрессивности. Грубо говоря, «сварился». Это поняли в штабе в ходе переговоров. В общем, произошло то, что произошло. О чем говорил наш начальник преступнику по рации, а потом при личном контакте, мы, наверное, никогда не узнаем. Главное, все закончилось благополучно, а у меня, как гора с плеч. Уф-ф…