Андрей Макаров - А поутру она очнулась

Начало было довольно стандартное: очнуться в реанимации в зомбиапокалипсис, что может быть банальней?! Но об этом я задумался уже гораздо позже. Сейчас же меня волновали другие проблемы, да и голова попервоначалу плохо ещё соображала.

Лежал я на кровати с поднимающейся спинкой-подголовником которая в данный момент и была слегка приподнята.

Такие принято показывать в сериалах об американских клиниках, а в нашей же сибирской глубинке их днем с огнем не сыщешь. От меня тянулись какие-то провода и трубки к тумбе с аппаратурой, стоявшей справа в изголовье кровати. Из одежды же на мне была накинута лишь легкая простынка, но холодно не было.

В коридоре вновь раздался звон разбитого стекла, топот бегущих ног, а затем последовал истошный крик, переходящий в глухой тоскливый вой – так кричать можно лишь раз в жизни. По видимому нечто подобное слышимым сейчас мной звукам меня и разбудило.

Сев на кровати я переждал приступ тошноты и принялся отдирать присоски, что в изобилии были на меня наклеены, отчего часть аппаратуры тут же противно заверещала. Выдернул и иглу из вены на руке, довольно толстую на вид, не как от банальной капельницы. Но избавиться от неё проблемы не составило, причем без опасений залить все, вокруг своей кровушкой. Так как к вене была присобачена некая пластиковая приспособа, видимо для многократного и частого использования всяких уколов и инъекций, без того что бы вены на руках превратились в подобие дуршлага как у законченного наркомана.

Затем настал черед бинтов и гипса и если от первых я легко избавился с помощью обнаруженных ножниц, с короткими и чуть загнутыми кончиками, которые я нашел, облазив все ящички в той же тумбе с противно пищащими приборами, вывалив все их содержимое на пол. То вот с гипсом пришлось повозиться и если на левой руке мне удалось расковырять и снять его, то правую ногу, на которой до колена так же сидел этот своеобразный "сапог" я решил оставить до лучших времен. А пока лучше бы убраться мне отсюда, так как подозрительный шум снаружи не прекращался.

Зачем мне вообще снимать гипс, спросите вы, его же не просто так накладывали? А вот как раз в этом у меня и имелись сомнения. Потому что сняв его с руки я не почувствовал никаких неудобств и не заметил следов раны. Чёрт, да там даже синяков не было.

Прокравшись к двери я осторожно выглянул в коридор и увидел как там довольно быстро идет в мою сторону мужчина в белом врачебном халате, озираясь беспрерывно по сторонам, но в тоже время, ступая осторожно и явно стараясь не топать и не шуметь иным образом.

– Псс! Что происходит? Нападение террористов?!

Привлечь его внимание оказалось довольно легко. На всякий случай я тоже решил не шуметь и разговаривал полушепотом. Но он не пожелал мне отвечать, а подскочив ко мне, схватил за руку и молча, куда-то потащил. На все мои попытки заговорить, отвечая лишь злобными взглядами, прижатым ко рту пальцем и не менее злобным шипением.

Из-за до конца не прошедшего головокружения мне было не просто поспевать за ним. А он и не думал притормаживать, приноравливаясь к моим возможностям, с грацией локомотива таща за собой моё безвольное тельце. Которое, однако же, было выше его на голову. И откуда в нем столько силы? Вроде на вид соплей перешибешь, а поди-ка же ты вцепился как клещ и не оторвешь!

То, что на мне кроме гипса на правой ноге другой одежды нет меня мало заботило. Хотя я даже простынку с кровати ухватить не успел, а вот то, что тапочки надеть сразу не догадался – это да! И ведь видел же их в палате, а не взял! Пол, то бетонный и довольно холодный. Обычные такие больничные тапочки из серого кожзама… и-эх. Гипс начинался от лодыжки и обе ступни звонко шлепали босыми ногами, то по бетонному "украшенному" мраморной крошкой полу – совсем как в советской больнице, то по керамической плитке, а теперь и по мраморной лестнице, по которой мы спустились на два этажа, и тоже, кстати, очень холодной. Моему сопровождающему эти шлепки, по-видимому, казались чересчур громкими, отчего он лишний раз порой на меня злобно зыркал. Но поделать с этим я ничего не мог, красться на носочках, я был просто не в состоянии. И так с трудом передвигаюсь. И если бы не понимание что надо отсюда убираться как можно быстрее, уже бы завалился передохнуть у ближайшей стеночки.

Наконец мы добрались до пункта назначения. Некоего кабинета с креслами парой столиков и диванчиком у одной из стен. Ординаторская – или что-то ей подобное. Более тщательно я не разглядывал, было не до того, мне бы сейчас отдышаться и хоть немного в себя придти. А то окружающий мир плыл как на волнах прибоя, и от этого у меня опять началась морская болезнь.