Александр Лаптев - Сибирская вендетта

Через несколько минут мордатого уволокли за руки надзиратели – он был без сознания, голова его беспомощно болталась. Вслед за ним эвакуировали ещё четверых – при этом кто-то сам ковылял, а кого-то пришлось поддерживать под руки. А ещё через час вывели из камеры Андрея. На этот раз его сопровождали сразу четверо. Утренняя бойня произвела впечатление на местное начальство. Надзиратели выстроились ромбом – один впереди, один сзади и двое по бокам. Андрей только усмехался про себя. Неужели они думают, что четыре человека смогут его остановить? Да будь их сорок четыре – ничего бы они не сделали. Правила ближнего боя диктовали свои условия.

Они прошли гулкими коридорами положенный путь, миновали несколько внутренних решёток и, наконец, приблизились к выходу. Потянуло холодом, воздух посвежел, Андрей расправил плечи и глубоко вздохнул. Он понял, что его увозят из этого гиблого места. Вернуться сюда он не рассчитывал.

Снова полицейский бобик, холодная скамейка, забранное решеткой оледеневшее окно. Ехали минут двадцать. Конечный пункт – знаменитый серый дом на улице Литвинова – областное УВД. Снова остановка перед железными воротами, проверка документов и – въезд во внутренний двор. Тут была своя тюрьма – следственная.

– Следователь по особо важным делам – Баранов Юрий Николаевич!

Из-за стола вышел мужчина лет сорока, среднего роста, коренастый, с крупной головой. Глаза навыкате, нос закруглен. Он протянул руку в знак расположения, которую Андрей спокойно пожал. Потом показал на стул возле стола.

– Садитесь, Андрей Викторович.

Андрей сел, следователь обошел стол и занял место с другой стороны. Они остались одни в кабинете. Это было весьма символично – следователь ему доверял.

– Много слышал про вас хорошего, Андрей Викторович, давно мечтал познакомиться, но не думал, что в такой обстановке придётся, – проговорил внушительно. Заметно было, что это очень серьезный, уравновешенный человек, не разменивающийся на пустяки.

– Ничего, – сказал Андрей. – Всё нормально. Я вас слушаю.

Следователь положил на стол узловатые кулаки, каждый величиной с блюдце. «Сила есть, – машинально отметил Глотов, – в ближнем бою должен быть неплох».

– Такое дело, Андрей Викторович, – усиленно величал следователь подследственного, – заявление на вас поступило. Выдвигаются серьёзные обвинения.

– В чём меня обвиняют?

– Вы человека покалечили. Тяжкие телесные. Проникновение на частную территорию. Мордобой, увечья, огнестрел…

– Вы Меченого имеете в виду?

– Волкова Николая Сергеевича, директора компании «СибТранс», уважаемого в городе человека.

– И что с ним? – спросил Андрей.

– Ничего хорошего. Сломана челюсть в нескольких местах, восемь зубов ему удалили, шины наложили. Сотрясение мозга, психическая травма. Может на всю жизнь остаться инвалидом.

Андрей отвёл взгляд.

– Он моего ученика убил, Колю Гинкулова.

– У вас есть доказательства?

– Я знаю это.

– Знать мало. Вы можете ошибаться.

– Колю убили его люди. Метили в меня, да промахнулись.

– А-а, всё-таки не он, а его люди! – неожиданно обрадовался следователь.

Андрей строго посмотрел на него.

– Вы разве не понимаете, что это одно и то же? И даже ещё хуже! Он чужими руками устраняет неугодных, сам при этом остаётся чистеньким. Ведь так он может дойти неизвестно до чего. Его нужно остановить!

Следователь с полным вниманием выслушал эту тираду. Сцепил руки на столе перед собой и кивнул головой.

– Допустим, что я полностью с вами согласен. Но я ещё раз повторяю свой вопрос: как быть с доказательствами? У нас ведь правовое государство. Мы не можем чинить самосуд.

Андрей отмахнулся.

– Мне достаточно того, что я знаю сам. А остальным до этого нет никакого дела.

– Ошибаетесь! – вдруг воодушевился следователь. – Остальным до этого тоже есть дело! От потерпевшего поступило заявление в прокуратуру, а дальше всё происходит по известной схеме. Не мне вам объяснять. – Следователь вдруг переменился в лице. – Хотите кофе?

– Чай, если можно, – ответил Андрей.

В углу была раковина, кран с холодной водой. Следователь наполнил чайник «Тефаль», водрузил его на подставку, надавил большим пальцем на синюю выпуклую кнопку. Чайник сразу зашумел, совсем по-домашнему. Вообще, весь разговор вовсе не походил на допрос, каковым он, вероятно, и являлся.

– Так что же мы будем делать, Андрей Викторович? – спросил следователь. Всем видом он выказывал симпатию подследственному, в то же время подчеркивая свою подневольность.