— Ты знаешь, — сказала Марина. — Я тебя предала. Но у меня не было выбора. Ведь Антошка…
— Давай не будем об этом, — попросил Евгений, морщась, как от головной боли. — Говорю же: что было, то прошло.
— Тогда ты должен меня простить.
Это было логичное утверждение, но внутренне Евгений с ним не согласился.
— Я не сержусь на тебя, — произнес он нейтральным тоном.
— Врешь, — сказала Марина. — Но мне все равно. Я от тебя не отстану, пока не добьюсь прощения. Потому что…
Она не договорила и опустила глаза. Евгений смотрел на звезды, словно желая отыскать среди них какую-то свою, особенную.
— Почему? — поторопил он Марину с ответом.
— Люблю я тебя, — сказала она.
Ее слова прозвучали обреченно. Как признание в тяжелой, неизлечимой болезни.
Никак не отреагировав на них, Евгений сказал, что ему пора ехать.
— Куда? — спросила Марина.
— Еще не все закончено.
— Останься, Женя. Мир не изменишь.
— Я так не считаю.
Он медленно спустился по ступенькам. По-прежнему стоя на крыльце, Марина окликнула его:
— Женя!
Он дошел до калитки и только тогда оглянулся:
— Что?
— Не бросай меня.
В его голове прозвучал ехидный вариант ответа: «У тебя теперь есть чудотворная икона, которую я тебе вернул. Молись».
Разумеется, Евгений не произнес эти слова вслух. Вместо этого он сказал:
— Мы еще увидимся.
— Ты в город?
Он кивнул.
— Как же ты доберешься туда ночью?
В вопросе прозвучала надежда: сейчас Евгений опомнится и скажет, что остается. Глаза Марины обещали все — все, что он может потребовать и что она может ему дать. В них отражались крохотные звездочки. Но Евгений не заметил этого.
— Попутку поймаю, — сказал он и отвернулся.
Когда калитка за ним захлопнулась, Марина вцепилась ногтями в ладони, чтобы не заплакать, но это не помогло. Слезы пролились. Просто их никто не увидел.
* * *
Жанна встретила Евгения так, словно он вышел на минутку — вынести мусор или купить хлеба. Правда, она была полуодета. «Прогресс налицо», — подумал Евгений, проходя в комнату, таинственно освещенную компьютерным монитором.
— Работаешь? — спросил он. — Это хорошо. Я тоже хочу подкинуть тебе работу.
— А я тебе, — подмигнула Жанна. — Чисто мужскую.
— Позже, — сказал Евгений, что лично для него означало «никогда».
— Ладно, — согласилась она. — Тогда в двойном объеме.
— Хоть в тройном. Слушай…
Не торопясь, очень обстоятельно и доходчиво, Евгений рассказал Жанне о том, что происходило с ним и вокруг него в последние дни. Слушая его, девушка попивала какой-то энергетический напиток и заинтересованно поблескивала стеклышками очков.
— Значит, цацки ты себе оставил? — спросила она, когда повествование подошло к концу. — В Новомихайловке?
— Пока да, — ответил Евгений.
— Это правильно, — рассудила Жанна.
Похоже, она пропустила мимо ушей слово «пока». Евгений посмотрел на нее, пытаясь понять, какие мысли бродят в этой умной голове, покрытой плохо вымытыми, взлохмаченными волосами.
— Я собираюсь вернуть ценности, — сказал он.
— Кому? — Жанна склонила голову к плечу. — Пойдешь искать законных владельцев? Или отдашь антиквариат государству? Тогда лучше прямо к этому депутату вези… Как его? Брагин?
— Боровик, — поправил Евгений. — Запомни эту фамилию. Я хочу, чтобы ты занялась этим типом. В смысле, его электронными адресами, счетами и так далее.
— Правильное решение, — кивнула Жанна. — От конкурентов нужно избавляться.
Ход ее мыслей стал предельно ясен. Она решила, что Евгений намерен не просто добиваться справедливости, но заодно и поживиться за чужой счет. Разубеждать ее он не стал. Зачем лишать человека стимула?
— Поможешь? — спросил Евгений.
Жанна встала, деловито подтянула трусы и пересела на свое рабочее место.
— Чего ты конкретно хочешь? — спросила она.
Ее руки выжидательно зависли над клавиатурой. В свете монитора они казались синеватыми, как у покойницы.
— Для начала давай просмотрим его переписку, — сказал Евгений. — Нужны все его контакты за последнее время. И вообще любая информация. Все данные, которые ты сумеешь выудить из сети, Жанна.
— Сделаем, — произнесла она, обрушив пальцы на клавиатуру.
Послышались щелчки, часто сливающиеся в один сплошной шелест.
Через десять минут Жанна сообщила, что Боровик Виктор Федорович сплавляет антиквариат через аукцион «Богемиан». Он уже успел отправить туда фотографии многих предметов старины, которые намеревался выставить на торги. Переписка с организаторами аукциона велась на английском языке, но для Жанны это не стало камнем преткновения, даже крохотным. Когда она перевела несколько текстов, Евгений попросил ее написать на адрес «Богемиана» еще одно письмо, полностью изобличающее Боровика как афериста, контрабандиста и убийцу. Жанна переводила на ходу, почти не пользуясь электронным словарем.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу