Морвейн Ветер - Не верь, не бойся, не проси

Янка плохо помнила тот день, когда впервые увидела Ярослава.

Помнила, как тусовалась с друзьями в клубе «Black Jack». Как Рика беспрестанно висла у неё на плече, а Дэвид обнимал за пояс. Помнила, как хихикала, убеждая Дэвида, что у Рики задница куда круче и лапать нужно её, а не её собственные худосочные ляжки.

Помнила, как Дэвид подливал ещё и ещё, и помнила, как затем они вместе оказались в туалете. Как Дэвид отсыпал на белоснежном кафеле раковины две дорожки.

Порошок резал глотку, но от этого почему-то становилось смешно, и они вернулись в бар и продолжили смеяться уже втроём. Помнила, как долбил в грудь бешеный бит и как Рика прижималась к ней спереди. Дэвид обнимал сзади, но Янке было уже всё равно, потому что она сама стала душой танцпола, слилась с музыкой и дышала этим битом. Ритм бился, как сердце, а потом…

Потом был провал.

Янка помнила, как сидела в аэропорту и снова с одного бока её подпирал Дэвид. Он улыбался, и улыбка его была ослепительной. От этого Янке было ещё смешнее и хотелось икать. Дэвид всё время ласкал её затылок, но к тому времени Янку уже так торкнуло, что она могла только сидеть и мурлыкать, не чувствуя при этом ни возбуждения, ни отвращения.

Дэвид затолкал её в зелёный коридор, и дальше уже Янка пошла по рукам таможенников – она по-прежнему не могла перестать хихикать, но почему-то никто не разделял её веселья.

– Hey! – услышала Янка сзади, когда всё уже закончилось. Она увидела за ограждением Дэвида, махавшего рукой. Дэвид указывал на сумку, которую держал в руках, и пытался о чём-то просигналить. Янка кое-как поняла, что забыла по ту сторону кордона шмотки, и от этого ей снова стало смешно.

Дэвид дождался, когда индус, проводивший проверку, отвернется, и отозвал Янку в сторону – туда, где пропускные арки перекрывали экраны. Быстрым движением он отправил сумку вперёд, а потом махнул Янке рукой, показывая, чтобы та валила.

Янка, конечно, так и сделала: подхватила сумку и торопливо, не оглядываясь по сторонам, двинулась к выходу на взлётное поле.

В самолёте Янка чуток отоспалась. В голове прояснилось, но теперь её стало тошнить и жутко хотелось пить.

Янка поймала стюарда, спешившего куда-то в хвост, и, улыбнувшись, попросила воды.

Улыбка у Янки всегда была такая, что ей прощали всё – и не выученные уроки, и украденное в магазине мороженое.

Янка улыбнулась, и стюард улыбнулся в ответ, хотя Янка не сомневалась, что выглядит она хуже некуда.

Закрепляя эффект, она заправила за ухо прядь волос и потупила взгляд, отчего щёки у стюарда заалели, и он торопливо сбежал на поиски воды.

Янка откинулась на спинку кресла, пытаясь сфокусировать взгляд, и стала ждать.

Выпив воды, она снова уснула и проснулась уже от того, что всё тот же симпатичный стюард тряс её за плечо.

– Прилетели, – ласково сообщил он.

Янка мрачно кивнула: после сна ей стало совсем плохо, и на улыбку уже не хватило сил.

Стюард выглядел разочарованным, но Янке было всё равно: свои увлечения она забывала так же быстро, как и увлекалась.

Она подхватила сумку с полки для багажа и, отодвинув стюарда в сторону, двинулась на выход.

До кордона оставалось двадцать шагов, когда Янка свернула к заветной комнатке с треугольным значком на двери. Не обращая внимания на очередь, она пробилась к кабинке и, едва прикрыв дверь, склонилась над унитазом.

Рвало её недолго – желудок оказался почти что пуст. Но ощущение грязи на губах осталось, и Янка залезла в карман в поисках носового платка.

Не обнаружив его, она выругалась и рывком раздвинула молнию на сумке.

О платке она забыла в следующую же секунду, когда увидела внутри вместо втиснутых кое-как футболок и рубашек большие пакеты с зелёной травой.

Янка протрезвела в один миг.

«Чай?» – подумала она с надеждой и собралась было достать пакет, когда дверь за спиной открылась.

Янка торопливо заслонила сумку собой и, одарив незваную гостью ненавидящим взглядом, спросила:

– Совсем невтерпёж?

Мадам средних лет и интеллигентного вида явно испугалась не меньше её, хоть и не имела в сумке десять кило травы. Она торопливо ретировалась, а Янка защёлкнула шпингалет и перевела дух.

Она извлекла из сумки первый пакет, надорвала его дрожащими пальцами и принюхалась.

Трава отчётливо пахла травой.

Думать долго Янка не привыкла. Ясно было, что она всё ещё в пограничной зоне, где тут и там натыканы камеры, а по периметру стоят пограничники.