Shoker Djan - Звезда вне времени

Алейа уже две недели не находила себе места и даже иногда срывалась на особо нерасторопных слугах или агентах. До отъезда ее любимого в Ортл оставалось дня два, от силы три, а в списках отъезжающих с ним, который обновлялся чуть ли не каждые три-четыре дня, ее имя так и не появлялось.

Она была вынуждена сознаться сама себе, еще несколько недель назад, она довольствовалась лишь тем, что она была нужна Дару и тем, что время от времени делила с ним постель. Теперь она ревновала и ревновала жутко. Ревность подогревала боязнь перед сильным соперницами, а она относила к ним лишь Кейлей Бобек, Кейлей была хороша и умна, а Алейа еще при первых встречах поняла – Дар ценил ум не только у мужчин, но и у женщин.

Ни к Тиган, ни к другим наложницам сильной ревности не испытывала, сильная ревность возникла к наложницам, которые понесли от Дара, особенно после той рыжей горянки. Уже полгода Алейа мучилась вопросом, почему Бидда-воительница не благословляет ее чрево, и ночи с любимым были жаркие, и дней подходящих много, а эту горянку в замке привели к Дару раз, и та сразу понесла.

А теперь Дар еще собирался встретиться с Кейлей, один, без нее. Алейа, прикусив губу, ткнулась в подушку, слезы наползли на глаза: пусть будет с Кейлей, пусть даже женится, но она должна быть рядом, она должна видеть его взор, если он станет равнодушным она смириться. У Бидды, когда искала дорогу к сердцу любимого, она просила лишь милость быть с ним, иногда, даже мельком, и Великая воительница исполнила ее желание, не годиться теперь просить у нее больше, таков был ее обет.

– Понравилась вам луна? – епископ, удовлетворенно кивая, оторвался от телескопа, – другая сегодня уже ушла, если вернетесь завтра за час до полуночи застанете и ее. Дар подвернул телескоп и поглядывая в окуляр, подрегулировал.

– А хотите, ваша святость, увидеть Бидду-воительницу? Тогда прошу, – Дар уступил место Девину, то немного повозившись, ахнул и произнес.

– Бидда похожа на луну! … но меньше и… она богаче красками, я думал она желто-красная…

– Возможна она и желто-красная, а возможно и действительно богаче цветами, этот аппарат собран из линз с Мабира, они лучше наших, но быть уверенным в том, что они идеальны нельзя, – епископ, ненадолго оторвавшись от обзора, глянул на Дара.

– Потом Бидда может быть и больше наших лун, гораздо больше, может быть даже больше Таул-Интра, нужны долгие годы наблюдений и расчётов, чтобы быть в этом уверенным, – теперь епископ окончательно сконцентрировал внимание на Дара.

– Больше Таул-Интра? Ты хочешь сказать наш мир похож на Бидду? То есть круглый, как блин?

– Вернее, как шар, потом думаю мы больше выглядим, как зелёный с синим шар, иногда скрываемый облаками.

– Почему зелёный с синим?

– Ну у нас, по крайней мере, в Балирике и Юттане, много лесов, а море и океан, по рассказам, зелено-синие, иногда темно-синие. Надо полагать сверху это будут главные оттенки.

– А кто-то мог, как мы уже видеть луну или Бидду?

– Думаю да, раз для мабирцев не составляет труда изготавливать подзорные трубы с пятью и более кратным увеличением, а мой заказ больших линз для них не составил труда, возможно и так. Какой ни будь мастер, моряк, ученый или даже святой отец или просто любопытный …, почему бы и нет.

Епископ, долго склонив голову раздумывал, затем так же задумчиво посмотрел на Дара.

– Это тоже один из твоих идей, которые ты боишься показать Храму и мирянам?

– Да, святой отец и боюсь он один из самых скандальных и потенциально опасных для покоя верующих.

– Что же, мой молодой друг, думаю ты прав, но … я подберу из своих старших братьев пару другую потолковей, пусть займутся этим аппаратом и этой, как ты назвал?

– Обсерваторией, ваша святость!

– Обсерваторией, если их выводы не будут противоречить Храму и откровениям, я сам прослежу за их оглаской, если будут, будем держать в секрете, хотя бы поколения два, а там видно будет.

Спускались долго, епископ стал страдать подагрой и скрюченные воспаленные пальцы ног доставляли ему проблемы.

– Это все тесная обувь в юности, – Аббан поморщился, – молод был, глуп, терпел ибо велено нам святым братьям терпеть, а теперь эти все мозоли воспалились после десятилетий спячки… Да…

– Дар, ты говорил о проблемах города, – опираясь на плечо Дара, старый епископ, шаркая двинулся к храму.

– Да ничего особого, как всегда нужно то, другое, третье, все в порядке, святой отец, все решиться, – дойдя до порога черного входа Дар остановился и передал епископа под опеку служки. Девин придержал за рукав Дара.