Илья Бушмин - Рожденный убивать

— Оль, ты меня торопила. Ну вот, я готов. А ты?

— Не дергай меня, подождешь! — отрезала она.

— Как задержан…? Кем? Когда?

— Вашего мужа задержали полицейские. С поличным, о время совершения преступления. Мы можем войти?

— Но… Господи. Когда?

— У нас постановление на обыск, — мягко, но настойчиво повторил Аксенов, снова показывая Ханыгиной документ. — Мы должны обыскать ваш дом. Впустите нас.

Женщина отступила, с потерянным видом глядя, как внутрь заходят Аксенов, Фокин, понятые и двое полицейских в форме. Осматриваясь, Фокин махнул понятым на гостиную:

— Давайте оттуда начнем. Понятые, следуйте за мной, что ли.

Ханыгин жил в частном доме на окраине. Небольшой, ничем не примечательный домишко с воротами, огородами и стареньким гаражом.

До Ханыгиной стало доходить, что случилось. Бледнея, она опустилась на стул. Аксенов тревожно нахмурился.

— Вам плохо? Воды?

— Когда это было? — пробормотала она, трогая себя за лицо, словно у нее разболелся зуб. В глазах стояла неприкрытая паника. — Когда? Паша… где он сейчас?

Аксенов вздохнул.

— Он в изоляторе временного содержания. Если вы хотите с ним встретиться, я вам дам телефон следователя, я такие вопросы решать не могу. Ханы… Павла задержали ночью. Наши сотрудники. Он совершил разбойное нападение на квартиру вместе со своим знакомым, его фамилия Сашко. Вы его знаете?

Ханыгина растерянно посмотрела на Аксенова — так, словно вообще только сейчас поняла, что он здесь. Смысл происходящего наконец стал доходить до нее. Она слабо кивнула.

— Он заходил как-то… Паша сказал, друг это его…

А потом она расплакалась. «Воды», — шепнул Аксенов одному из постовых, тот быстро удалился вглубь дома. Из гостиной вышел Фокин.

— Во дворе есть какие-то постройки? Гараж, сарай…? — увидев кивок Аксенова, Фокин указал понятым на дверь: — Так, понятые, теперь давайте пройдем на придомовую территорию…

Они вышли. Ханыгина продолжала плакать, растирая по лицу слезы и шмыгая носом. Аксенову было жалко женщину. Пять лет назад, когда Аксенов так же, как и сейчас, проводил здесь обыск, она рыдала не меньше. Жена искренне любила своего непутевого муженька.

— Я ведь чувствовала, — приговаривала Ханыгина, плача. — Я знала.

— Что чувствовали?

— Он последние дни… весь не свой был. Нервный. Беспокойный. По ночам не спал. Сидит на кухне, курит и думает о чем-то…

— Он что-нибудь говорил?

Ханыгина, всхлипывая, покачала головой. Но Аксенов не собирался так просто сдаваться. Вытащив визитку, он протянул ее женщине.

— Я попытаюсь помочь вашему мужу, — соврал он. — Чтобы ему дали условный срок. А вы, если вспомните вдруг что-нибудь — позвоните, хорошо?

Принимая карточку, Ханыгина не выдержала и разрыдалась в голос.

На обыске они нашли часть похищенного со второго налета — вещи с первого дела бандиты, очевидно, уже успели продать. Но и это было что-то. Однако Аксенову не давал покоя сам Ханыгин. На ночном допросе задержанного опер увидел, что тот чего-то боится. А теперь его жена по сути подтвердила это. Может быть, это все неважно, думал Аксенов, но его раздражало, когда ему что-то непонятно.

А в управлении их ждал сюрприз. В коридоре они наткнулись на Колокольцева, еще одного опера из их отдела. Жуя бутерброд, он махнул операм назад:

— Вас Хохлов ждет. Сказал, нарисуются — сразу ко мне.

— Что-то не так? — насторожился Фокин. — Что, жалоба какая-нибудь?

— Да я откуда знаю? Иди и спроси.

Они так и сделали. Постучавшись, Аксенов и Фокин вошли в кабинет. Напротив Хохлова сидел, попивая кофе из кружки, плечистый мужик лет 40 в камуфляже с нашивками ФСИН на рукаве. Хохлов был чем-то озадачен.

— А вот и они. Это капитан Аксенов, это старший лейтенант Фокин. Они вчера Ханыгина брали.

— Капитан Долгов, Василий, — мужик протянул руку. — Оперативно-розыскной отдел, областное управление ФСИН.

— А что не так с Ханыгиным? — насторожился Аксенов, пожимая ему руку. — При чем тут ваша контора?

— С самим Ханыгиным все нормально. Но мы по своим каналам узнали о его задержании. А он пять лет назад проходил по делу Артема Жилина.

— Да, он был водителем в его банде, как раз наш отдел по ним и работал. А что случилось-то вообще?

Аксенов напрягся, чувствуя, что сейчас будет самое неприятное. И угадал.

— Вы ориентировки на розыск не читаете, да? — спросил Долгов. — Жилин. Он сбежал из колонии строгого режима.

Аксенов похолодел, мгновенно — словно это было вчера — вспоминая события пятилетней давности и уголовника по кличке Жила. Самого опасного преступника из всех, с которыми ему пришлось столкнуться за все годы работы. За десять лет работы опером в отделе по расследованию грабежей и разбойных нападений городского УВД…