Илья Бушмин - Рожденный убивать

— Я ничего не делала! Артем! Отпусти! Артем!..

В двери Жилу встретили опера. С ненавистью глядя на скрюченного пополам могучего телосложения бандита, Аксенов бросил:

— Пакуйте. Его бабу тоже.

Когда спецназовцы поволокли Жилу к лифту, он успел повернуть окровавленную голову и увидеть лицо Аксенова перед тем, как он скрылся в дверях квартиры.

Аксенов вздрогнул, просыпаясь. На тумбочке вибрировал, озаряя темноту вокруг светом горящего дисплея, сотовый телефон. Протерев глаза, он торопливо вскочил. Ольга всхрапнула во сне и отвернулась. Хватая сотовый, Аксенов машинально посмотрел на часы. 3.51. Какого черта, мысленно выругался он и выскользнул из спальни. Лишь в прихожей, чтобы не будить жену, Аксенов ответил на звонок.

— Аксенов, слушаю.

— Капитан Аксенов? — голос был незнакомый. — Разбойный отдел главка?

— Кто это?

— 5-й ОВД, Корнеев, дежурный опер. Вы нам нужны.

— Я? — Аксенов был обескуражен. — Зачем?

— У нас мокруха. И вы… вы должны это видеть, капитан.

Аксенов понял все, когда услышал адрес, по которому его ждали коллеги. Наспех одевшись и прыгнув за руль, Аксенов сразу же отправился на место, несясь по пустынным ночным улицам. Его путь лежал в частный сектор.

Свернув на нужном перекрестке узких неасфальтированных улиц, Аксенов сразу увидел, что происходит. Перед наполовину выгоревшим и почерневшим домом стояли два пожарных расчета. Огнеборцы одного из них скатывали пожарные рукава, рукав другой машины все еще тянулся через распахнутые и уцелевшие при пожаре ворота в темноту двора. То, что еще недавно было домом, слабо курилось — дымок плясал в свете прожекторов, бьющих с крыш пожарных машин.

Когда Аксенов вышел из «пежо», к нему шагнул тип средних лет.

— Капитан Аксенов? Это я звонил.

— Комитет уже вызвали?

— Само собой. И комитет, и убойщики обещали подъехать, — опер хмуро посмотрел на дом. — Пожарные говорят, очаг возгорания был в прихожей. Там разлили горючую жидкость, бензин или что-то вроде того, и подожгли. А труп был в зале. Поэтому жмур выгорел не полностью, только поверхность тела, ну и…

— Показывай, — мрачно оборвал его Аксенов, первым шагая к воротам.

Они прошли во двор, пропахший мокрой сажей, и шагнули в темноту сгоревшего дома. Опер передал Аксенову фонарь:

— Не налетите ни на что, капитан. Зал вон там, налево…

Аксенов прошел мимо пожарного, который копошился в груде обгоревшего скелета того, что совсем недавно было прихожей. Под ногами чвакало — весь пол дома был залит водой и пеной. В доме воняло так, что дышать было почти невозможно — Аксенов невольно прикрыл нос рукавом. В гостиной их встретили еще двое пожарных, которые тихо переговаривались, глядя на пол.

Там лежал обгоревший труп. Полностью черный, обугленный, но ткани сохранились почти все — от этого мертвец выглядел еще более ужасно, словно восставший из ада некромант. Аксенов выругался себе под нос:

— Твою же мать…

— Женщина, — бросил один из пожарных, уходя. Опер, закрывавший рот платком, взглянул на Аксенова.

— Вот что было у нее в руке, капитан. Не сгорело каким-то чудом. Она, наверное, крепко сжимала… От боли или… не знаю.

С этими словами он протянул Аксенову полиэтиленовый пакет. Посветив на него фонарем, внутри Аксенов увидел остатки своей визитки — обгоревшая по краям, она все-таки сохранила фамилию, имя и должность, а также один из указанных на визитке телефонов.

Аксенов был подавлен и разбит, словно он налетел на бетонную стену.

«Я попытаюсь помочь вашему мужу, чтобы ему дали условный срок, — соврал Аксенов, вручая эту самую визитку тогда еще живой женщине. — А вы, если вспомните вдруг что-нибудь — позвоните, хорошо?»

— Знаете, кто труп? — спросил опер.

— Ее фамилия Ханыгина, — мрачно отозвался Аксенов. — Сегодня утром мы обыскивали этот дом. Сегодня утром…

— Как…?

— Уверен, что хочешь это знать?

— Как ее… убили?

Аксенов вздохнул.

— Ножом. Два удара. Выполненные профессионально. Она умерла сразу, Паш. Не мучалась.

— А он ее… — Ханыгин помедлил, боясь сказать это слово. — Он с ней… делал что-нибудь еще?

— Нет, — соврал Аксенов. Он не был уверен, потому что вскрытия Ханыгиной еще не провели. Но ее мужу, внезапно ставшему вдовцом, знать об этом было не обязательно. — Просто убил. Он искал тебя, Паш. Не нашел и решил оторваться на жене.

Ханыгин сдавленно кивнул. Посмотрел на свои руки, словно на них была кровь супруги. Хотя отчасти — так оно и было. Но лишь отчасти.