Андрей Воронин - Груз 200

Малахов развел руками.

– Так уж вышло. Поверьте, я избежал бы этого, если бы мог. И между прочим, его жене можно доверять. Она с ним рядом уже долго, прошла огонь и воду и знает его так, как не знает никто. Так вот, когда я ей сообщил о.., о том самолете, она прямо сказала, что это чепуха. Тем более что тело так и не нашли.

– Ну с телами там, насколько мне известно, вообще была проблема…

– Так точно. Это, как я уже говорил, одни эмоции. Но есть и кое-какие факты, с трудом поддающиеся объяснению, если считать, что наш человек не добрался до места.

– Вы имеете в виду того полковника… Логинова, да?

– Полковник Логинов, старший прапорщик Славин, двое рядовых-контрактников и один местный житель. Последние четверо непосредственно занимались подготовкой и отправкой “груза-200”. Рядом с телом Логинова нашли…

– Я ажио, что именно там нашли. Но с тех пор прошло уже довольно много времени. Может быть, с полковником расправились сами чеченцы? В сводке было много этого местного…

– Да, я читал сводку. Но я вот о чем подумал: если наш человек по какой-то причине принял решение не лететь самолетом, отправив вместо себя багаж, значит, он прибыл на место буквально с голыми руками. Разумеется, в таком случае операция должна занять гораздо больший срок.

В запальчивости генерал забыл о том, что несколько минут назад ему был противен даже вид чая, и, поднеся чашку к губам, сделал жадный глоток.

– Я бы не спешил его хоронить, – добавил он. Хозяин кабинета помолчал, задумчиво вертя в пальцах чашку и полуприкрыв глаза. Малахову показалось, что тишина в кабинете звенит как натянутая струна.

– Н-да, – сказал хозяин. – А вам не кажется, что было бы разумно отправить туда еще кого-нибудь? А то мы с вами напоминаем двух старух, которые молятся Господу о ниспослании дождя вместо того, чтобы взять в руки ведра и полить огород.

– В настоящую засуху с ведрами не набегаешься, – сдержанно огрызнулся Малахов и озадаченно замолчал, сам не вполне понимая, что именно имел в виду.

В кабинете снова повисла напряженная тишина. Хозяин размышлял, а Малахов просто ждал, как ждал уже почти две недели подряд, сам не понимая, чего он ждет, но испытывая странную благодарность к сидевшему за столом человеку за то, что тот оставил принятие окончательного решения до встречи с ним. Он открыл рот, чтобы сказать, что засылка очередной группы с тем же заданием, что и у Слепого, может оказаться просто опасной: если Сиверов жив, он и посланные за ним следом люди рано или поздно столкнутся, а поскольку ни на них, ни на Слепом не написано, кто они такие, из этого столкновения может получиться черт знает что. Но готовые сорваться с его языка слова замерли, потому что тишину кабинета внезапно взорвала приглушенная мелодичная трель.

Малахов закрыл рот и вежливо отвел глаза, давая хозяину возможность ответить на звонок, но тот почему-то не стал брать трубку, а с некоторым удивлением посмотрел на генерала. Звонок повторился, и только тогда Малахов понял, что это звонит мобильник у него в кармане.

– Виноват, – сказал Малахов и принялся шарить по карманам в поисках трубки, – сейчас я его отключу.

– Зачем же, – сказал хозяин. – Ответьте. А вдруг это что-то важное.

Малахов с сомнением пожевал губами, поскольку сильно подозревал, что звонит его супруга, чтобы узнать, когда же ее благоверный наконец явится домой, но все же вынул трубку из кармана и ответил на вызов.

– Слушаю, – не слишком приветливо сказал он и вдруг подался вперед так стремительно, что сильно толкнул грудью стол. – Что?! – почти закричал он. – Ты? Откуда ты? Что происходит?

Хозяин кабинета, отошедший было к окну, чтобы не мешать разговору, стремительно обернулся и вопросительно поднял брови. Поймав его взгляд, Малахов яростно закивал головой и выставил большой палец, показывая, что был абсолютно прав в своих предположениях и предчувствиях. Хозяин с самым заинтересованным видом вернулся за стол и стал прислушиваться к разговору, хотя прислушиваться, строго говоря, было не к чему: Малахов теперь только кивал головой, время от времени издавая утвердительное мычание. Потом он прикрыл микрофон рукой и быстро сказал, опуская титулы, звания и прочую мишуру, при помощи которой подчиненные выражают свое уважение к начальству, особенно начальству столь высокого ранга:

– Нужно немедленно запеленговать звонок и выслать туда звено штурмовиков. Немедленно!

Это прозвучало почти как приказ, но ни сам Малахов, ни его собеседник этого даже не заметили. Когда генерал убрал от микрофона ладонь, оба услышали доносившееся из трубки прерывистое потрескивание, как будто внутри нее кто-то жарил воздушную кукурузу.