Андрей Воронин - Панкрат

Сыто урча, джип перевалил через хребет. Водитель выключил передачу и пустил машину накатом. Еще полтора десятка километров — и он у цели. Расстояние, просто ничтожное по сравнению с тем, которое он уже преодолел.

Он решил, что передохнет в лагере денек (нет, лучше все-таки два!) и сразу же отправится обратно. Ну, отпуск ему уж точно должны дать, а там… Поедет в Подмосковье, поживет в палатке недельки две на берегу какой-нибудь тихой речушки, поудит рыбу… Может, возьмет с собой Мишку. Если, конечно, удастся забрать парня из школы, да еще получить согласие бывшей супруги.

Плавный ход его мыслей был неожиданно прерван самым неподходящим образом: на дорогу, в сотне метров впереди по ходу автомобиля, скатился небольшой валун, увлекая за собой целый дождь камешков поменьше. Подпрыгивая, валун перекатился через дорогу и исчез в пропасти, но человек предусмотрительно притормозил, на всякий случай вынув пистолет из подмышечной кобуры, и положил оружие перед собой, на приборную доску.

Камень наверняка сорвался случайно, совершенно естественным образом. Такое бывает, подумал он, снова вдавливая в пол педаль акселератора. Мотор заурчал погромче, и тут в его гул вплелся посторонний звук, сухой и резкий, эхом раскатившийся по горам. Боковое стекло с правой стороны от водителя треснуло, пробитое пулей, и салон тут же забрызгало красным.

Машина вильнула, потеряв управление — руки человека, сидевшего в ней, выпустили руль и безвольно повисли вдоль тела. Джип, словно живое существо, дернулся сначала вправо, к серой каменной стене, а затем — резко влево. Передние колеса, потеряв опору, завращались в воздухе, и мгновением позже, тяжело перевалившись через край обрыва, автомобиль рухнул в пропасть, словно в ненасытную каменную утробу.

Еще секунда — и глухим раскатом прогремел взрыв, после которого в воздух поднялся густой клуб черного дыма. Он медленно рассеялся в почти неподвижном воздухе, и через несколько минут в горах снова воцарилась полная тишина, нарушаемая лишь птицами. Они, спугнутые взрывом, беспокойно кружились над пропастью.

Потом на склоне, что упирался своим подножием в край дороги, мелькнула тень. Сверху осторожно и практически бесшумно спускался человек, за спиной на ремне висела винтовка с цилиндрической насадкой коллиматорного оптического прицела.

Он спускался медленно, тщательно пробуя ногой каждый выступ, каждую щель в шершавом теле скалы. У него не было страховки, и поэтому держаться приходилось лишь за неровности на поверхности камня или чахоточную растительность, чудом цеплявшуюся своими корнями непонятно за что.

Наконец он преодолел последние метры этого сложного спуска и соскочил на дорогу. Постоял минуту, прислушиваясь, затем решительно подошел к самому краю обрыва, лег на живот и всмотрелся вниз. Там, на дне, разрывали чернильную темноту языки багрового пламени, пожиравшие искореженный остов джипа. Они быстро тускнели — огню осталось не так много пищи.

Человек смотрел вниз, пока не погас последний сполох и вновь не сомкнулась тьма.

— “Омега” вызывает Центр, как слышимость? “Омега” вызывает Центр… Тьфу ты, черт!

Чепрагин стянул с головы наушники и ненавидящим взглядом уставился на полусферу портативной станции спутниковой связи, равнодушно подмигивавшую ему красным огоньком. Что означало: соединения нет.

— Что, не вышло? — с невинным выражением лица поинтересовался Шумилов, меланхолично наблюдая за теряющим свою форму кольцом дыма, которое он только что выдохнул.

— Даже не вошло, — хмуро огрызнулся Чепрагин. — Хреново ущелье! Как ты отсюда сигнал пошлешь, из этого колодца.

Шумилов пожал плечами.

— Ты это Черепу скажи, — посоветовал он после недолгой паузы. — Пусть берет эту станцию и тащит ее наверх. Там чечены ему живо помогут связь наладить…

— Я думаю, что стоит поручить это ответственное задание вам, сержант, — прервал его сухой, надтреснутый голос, пропитанный желчью. — Инициатива, знаете ли, наказуема исполнением.

Шумилов исподлобья глянул на словно из ниоткуда возникшего командира. Вот те раз! — ведь только что его тут не было.

Чепрагин, выглянув из-за спины капитана, пускавшего зайчики наголо бритой макушкой, ехидно усмехнулся при виде сникшего Шумилова. И едва успел сделать серьезное лицо — командир резко обернулся к нему.

— Связи нет, товарищ капитан, — бодро отрапортовал Чепрагин, вытягиваясь в струнку. — И не будет, пока мы не вылезем из этой, извините за выражение, глубокой задницы.