Андрей Воронин - Петля для губернатора

У соседа негромко стукнула дверь, зашаркали по полу тяжелые шаги, потом раздались голоса.

– Здорово, симулянт! – произнес смутно знакомый Глебу бас.

– Оба-на! – радостно воскликнул Купченя. – Колян! Ты как сюда попал? Неужто Айболит нам свиданку дал? Или ты.., того, втихаря?

– Никаких тихарей, – басил Колян, – никаких свиданок. Все, брат, по закону. Я теперь у нашего доктора за медбрата. Он, понимаешь, забастовку объявил. Чего это, говорит, я один за всех отдуваюсь? Может, говорит, вы меня заставите еще и задницы этим симулянтам вытирать? Ну, я и напросился. Так что теперь будем каждый день видеться. Курить хочешь?

– А то! Давай скорей, уши пухнут. Уж я экономлю, экономлю… Когда, думаю, Колян еще раз придет? А ты – вот он. Ну, молоток!

В соседней ванной чиркнула зажигалка, и через отдушину снова потянуло дымком. Глеб с некоторым удивлением пожал плечами: на его взгляд, доктор Сергей Петрович вовсе не был перегружен настолько, чтобы вербовать медицинский персонал из числа строителей. И потом, почему он сделал это именно сейчас, когда оба его пациента начали поправляться?

– Кури скорей, – сказал тем временем Колян. – Я ведь не просто так пришел, а для процедуры.

– Для какой еще процедуры?

– А вот для какой!

– Э, э! – обеспокоенно воскликнул Купченя. – Ты чего? Убери эту заразу! Это что, прикол?

– Не прикол, а укол, – наставительно сказал Колян. – Доктор прописал, так что перестань орать. Давай свою ж.., гм.., афедрон свой давай.

– Кого?

– Задницу! Не в глаз же тебя колоть…

– Даже не мечтай. Вылей это дерьмо в унитаз, и весь базар. Нет, ну ты что, в натуре, – совсем оборзел? Задницу ему подавай. В лесу раздавался топор дровосека…

– Дровосек отгонял топором гомосека, – подхватил Колян. – Давай, снимай штаны, что ты ломаешься, как целка… Не бойся, не трахну.

– Кто тебя знает? И вообще, я же сказал: отвали. Пусть доктор колет, если ему приспичило. Тоже мне, медик нашелся. Шприц ему доверили… Уйди, говорю, от меня! Дай человеку спокойно покурить! Иди сначала на чучеле потренируйся.

– Сам ты чучело. То, на чем тренируются, называется муляж. Давай свои полушария, не выкобенивайся.

– Ты откуда такой грамотный? Муляжи какие-то знает, афедроны… Когда успел институт закончить?

– Мне доктор все объяснил. Иди, говорит, кольни Купченю в афедрон. И на муляже дал попробовать.

– Вот иди и еще попробуй. Когда диплом получишь, приходи. Нет, Колян, правда, кончай гнилой базар. Вон оно, очко, туда и вылей. На хрена мне какие-то уколы? Мне пересадка кожи нужна, а этот козел уколы мне прописывает. Так ему и скажи: Вовка, мол, послал тебя, козла бородастого, куда подальше вместе с твоими уколами. Не хочешь в нормальную больницу отправлять, так и не приставай. Шрамы у меня и без уколов появятся, как миленькие. Нет, ну скажи: что я, не прав? Ты лучше вот чего, ты мне бухалова принеси – хоть в шприце, хоть за щекой… Грелку, что ли, найди. Тоска же смертная, прямо выть охота, особенно по вечерам. Принесешь?

– Посмотрим. Штаны снимай. Сидевший на краешке унитаза Глеб насторожился. В последних словах новоиспеченного медбрата ему почудилась смутно знакомая недобрая интонация. Так говорят люди, привыкшие навязывать другим свою волю при помощи огнестрельного оружия.

– Да отвали ты… – начал было Купченя, но фраза осталась незаконченной. За стеной послышался какой-то беспорядочный шум, возня, придушенный вскрик – видимо, Колян зацепил своего приятеля по больному месту, кто-то коротко, одышливо выматерился, потом наступила пауза, а после паузы ушей Глеба достиг тяжелый шум падения. Что-то с отчетливым треском ударилось о каменные плиты пола, и Слепой мог поклясться, что это была чья-то голова. Чья именно, догадаться было нетрудно. Видимо, лекарство, которое бородатый доктор прописал своему пациенту, оказалось сильнодействующим.

– Коз-зел, – слегка задыхаясь, произнес Колян. Спохватившись, Глеб бесшумно поднялся с унитаза, без единого звука плотно прикрыл за собой дверь ванной, скользнул в палату и нырнул под одеяло, благо снимать ему было нечего – из одежды у него имелись только трусы и майка. Он лежал, повернувшись лицом к стене, ровно и глубоко дышал и с досадой думал о том, что такое происходит с ним впервые: решительный момент настал, а у него ничего не готово. Вот-вот дверь распахнется, и на пороге появится убийца, а встретить его нечем, разве что тапочком швырнуть. И бежать некуда, и совершенно непонятно, кто все-таки твой враг… Черт знает что, подумал Глеб. Приблизится – убью. Надо постараться сделать это одним ударом, потому что на второй меня уже может не хватить. Здоровый, гад… Такого, пожалуй, не свалишь одним ударом…