Андрей Воронин - Петля для губернатора

Дома у него было не меньше полуцентнера этой макулатуры, но, несмотря на свой богатый читательский опыт, доктор до сих пор сопереживал героям и пугался, как ребенок, получая от этого огромное удовольствие. Почитав минут десять, он начал время от времени с беспокойством поглядывать на открытую фрамугу, словно опасаясь, что туда может забраться какая-нибудь нечисть. Вампиры, как известно, обожают открытые окна и форточки, а книга, которую читал доктор Маслов, была как раз про вампиров.

Продержавшись еще минут двадцать, он решительно встал, сунул книгу под мышку и со стуком захлопнул фрамугу, отлично понимая при этом, насколько смешным могло показаться его поведение стороннему наблюдателю.

Несмотря на свое пристрастие к низкопробной литературе, Сергей Петрович Маслов был очень грамотным врачом и имел громадный опыт работы. Вздумай он поделиться этим опытом с любым из авторов столь любимых им романов ужасов, и его слушатель через десять минут убежал бы прочь с выпученными глазами, дико вопя от страха и на несколько метров опережая собственный крик.

Но Сергей Петрович всегда ревностно хранил врачебную тайну и не видел в том, чем ему приходилось изо дня в день заниматься на протяжении почти двадцати лет, никакой мистики. Он был врачом и помогал больным – какая же тут мистика? А то, что некоторые пациенты и их родственники норовили назвать его волшебником, пусть остается на их совести.

В свои тридцать восемь лет Сергей Петрович Маслов успел изрядно поколесить по свету, побывав и в экзотическом Тибете, и в гораздо более прозаической Дании, где знакомился с опытом тамошних медиков в области реабилитации наркоманов, и даже в Соединенных Штатах. Там он инкогнито поприсутствовал на нескольких собраниях Общества анонимных алкоголиков, где легко сошел за своего и откуда вынес стойкое убеждение, что все, чем они там занимаются – чушь собачья. Полгода назад начальство, очень любившее доктора Маслова за высокий профессионализм и полное отсутствие карьерных амбиций, в составе делегации российских медиков отправило его на Зеленый континент. Пока остальные члены делегации – в основном это были сытые чиновники из Минздрава, рассматривавшие эту поездку как бесплатный тур, – катались на монорельсе, пили в барах и дразнили кенгуру, доктор Маслов не терял времени даром. Красот Австралии он почти не заметил, потрясенный размахом и невиданной мощью тамошней индустрии здоровья. Больше всего его поразил центр реабилитации алкоголиков и наркоманов, который местные коллеги показали ему в Сиднее. Побывав там, доктор Маслов с горечью сказал своему новому приятелю доктору Хейлу, которого он минувшим вечером приобщил к тонкому искусству потребления неразведенного медицинского спирта, что доктор Хейл и его коллеги украли его, доктора Маслова, хрустальную мечту. Мучимый жестоким похмельем доктор Хейл расчувствовался и обещал помочь, если доктор Маслов когда-нибудь решится попробовать воплотить свою мечту у себя дома.

Доктор Маслов отбыл из Австралии, пребывая в полной уверенности, что тамошние медики – просто довольно грамотные инженеры, ремонтирующие человеческий организм точно так же, как механик на суперсовременной станции техобслуживания ремонтирует автомобили. Австралийцы же решили, что к ним приезжал талантливый и любознательный шаман в сопровождении группы своих учеников и поклонников – туповатых, но в целом безобидных.

Вернувшись домой, бородатый доктор с философским спокойствием вернулся к повседневной рутине и чтению романов ужасов во время ночных дежурств. Хрустальная мечта, увиденная во плоти в далекой Австралии, постепенно переместилась куда-то на задний план, затертая буднями, и доктор Маслов вспоминал о ней только после второго стакана. Тогда он принимался горячо расписывать своим собутыльникам, что он мог бы сделать, будь у него деньги.

Если же собутыльников у него не было – а такое случалось частенько, – Сергей Петрович наедине с собой строил радужные планы, от которых наутро в душе оставался только неясный осадок, принимаемый доктором за некую разновидность похмелья.

Не вставая с кушетки, доктор Маслов протянул руку и взял с тумбочки сигареты. Прикуривая, он продолжал жадно бегать глазами по строчкам, с привычной иронией отмечая про себя, что побаивается смотреть по сторонам. Темнота за оконным стеклом всегда казалась ему исполненной смутной угрозы, а во время чтения литературы того сорта, который предпочитал доктор, это ощущение многократно обострялось. В тот самый момент, когда оно достигло своего пика, раздался негромкий стук в окно.