Андрей Воронин - Слепой для президента

– Курите, я не против.

– Спасибо, – мужчина закурил, выпустил тонкую струйку дыма, его ноздри хищно затрепетали, глаза сверкнули. – Вы знаете, Федор Казимирович, скоро вам, может быть, предстоит очень серьезное дело… – Что вы имеете в виду?

– Очень серьезная операция.

– У меня каждый день серьезная операция.

– Нет, вы меня не совсем правильно поняли. Операции отличаются не только по технической сложности. Вам, возможно, придется оперировать самого президента.

Доктор Козловский прижался к спинке сиденья.

– Ну что ж, президента так президента. Он такой же человек, как и все мы.

– Нет, он не такой человек – он президент. Президент государства.

– Знаете, для меня нет разницы, президент он или простой дворник. Хотя дворников в нашей клинике не оперируют, даже если они подметают Кремль.

– Не иронизируйте, Федор Казимирович, разница огромная.

– И что вы хотите сказать?

– Послушайте, – мужчина вновь выдул изо рта тонкую струйку голубоватого дыма, – я хочу вас спросить, Федор Казимирович: есть ли у вас желание стать очень обеспеченным человеком?

– Кто же не хочет? – усмехнулся доктор Козловский.

– Вот и я думал о вас примерно так же.

– Откуда вам знать, что меня волнует? Деньги для меня, кстати, далеко не на первом месте, – все еще не понимая, куда клонит собеседник, уже немного злясь, пробурчал доктор Козловский. – Если я и вспоминаю о них, то не чаще двух раз в день.

– Чтобы не думать о деньгах, нужно иметь их вдоволь.

– Мне хватает.

– Надеюсь, вы понимаете, что если президент умрет на операционном столе или после операции, это будет катастрофой?

– Я не совсем улавливаю куда вы клоните.

– А я думаю, улавливаете.

– Нет, пока еще не очень.

– Это будет катастрофа. Вы же знаете диагноз.

– Думаю, у него очень хорошие шансы. К тому же, откуда вам известно, кто будет его оперировать? Может, это поручат кому-то другому, может быть, пригласят хирургов из Германии, США или ЮАР? Мало ли хороших специалистов! Вы что, газет начитались, это только журналисты уверены, что все уже расписано.

– Думаю, оперировать придется вам.

– А кто решает?

– Решает, конечно же, он сам, но с ним поговорят, ему объяснят, что лучшего специалиста, чем вы, не существует. И думаю, он согласится. Тем более, ему о вас известно, вас ему рекомендовали. Так что шансов у вас, Федор Казимирович, стать хирургом нашего президента больше, чем у кого бы то ни было.

– Я понимаю ответственность.

– Понимаете? Это хорошо. Вот, собственно, и все, о чем я хотел с вами поговорить.

Мужчина опустил стекло, и тут же на переднем сиденье оказался водитель. А собеседник Федора Казимировича пожал хирургу руку. – Тогда до встречи, доктор Козловский. Вас завезут прямо в больницу.

– Хорошо, спасибо, – ответил хирург, все еще до конца не понимая, эта встреча – предупреждение или зондаж.

Мужчина покинул «мерседес», пересел в черную «волгу», стоявшую рядом. А Федора Казимировича Козловского черный «мерседес» повез в Центральную клиническую больницу – туда, где проходило обследование Президента России.

Подобная встреча в этот же день, но уже вечером, произошла и с ассистенткой доктора Козловского Екатериной Каштановой. Правда, за ней заехал не черный «мерседес», а черная «волга» с двумя антеннами. На заднем сиденье сидел все тот же мужчина, куривший дорогие сигареты.

Молодая женщина нервничала. Но мужчина улыбался, и Екатерина Каштанова понемногу успокоилась.

– Да вы не волнуйтесь, я просто хочу, чтобы наш разговор остался тайной.

Я думаю, вы понимаете, зачем это надо?

– Да, да, понимаю, – абсолютно ничего не понимая, ответила Каштанова.

– Вы работаете с доктором Козловским?

– Да, с Федором Казимировичем. Уже целый год.

– И какого вы о нем мнения?

– Я думаю, Аркадий Борисович, – Катя тут же вспомнила имя и отчество своего собеседника, – Федор Казимирович – самый лучший хирург, – и еще раз повторила:

– Самый-самый лучший.

– Это хорошо, что вы о своем шефе так думаете.

– А как я должна о нем думать? – Каштанова попыталась взглянуть в немигающие глаза собеседника.

– Именно так, Катя, вы и должны думать.

Молодую женщину ничуть не удивила фамильярность Аркадия Борисовича Руднева.

– А вы в курсе, какое несчастье случилось с вашим шефом?

– Да, мы все переживаем. Бедный Федор Казимирович! А особенно жалко его жену.

– Ничего, Катя, мы обязательно разберемся, мы обязательно найдем тех, кто совершил это страшное преступление. И накажем. Они не уйдут от возмездия, будьте в этом уверены!