Андрей Воронин: Слепой для президента

– Только не перепутайте люки: сначала возвращайтесь назад на пятнадцать метров, потом поворот налево и через восемнадцать метров – над вами нужный люк.

Трое мужчин в оранжевых жилетах вышли на проезжую часть, сняли крышку люка. Двое исчезли под землей, с трудом протиснулись в узком коллекторе и оказались прямо под крышкой люка, расположенного в арке.

Моментально схватывающим клеем они укрепили на этой крышке мину направленного действия. Профессионалы в своем деле, они орудовали ловко и быстро.

Только после того как был установлен детонатор, их движения стали медленными и расслабленными.

Минут через двадцать люди в оранжевых жилетах вылезли на улицу, убрали строительный заборчик и исчезли в микроавтобусе. Руднев нервничал больше всех.

«Может не получиться», – забеспокоился он, вспомнив, на какой большой скорости машина Потапчука обычно влетает в арку.

– Нужно сделать так, чтобы в арку они въехали медленно, чтобы сбросили скорость, – обратился он к помощнику, сидевшему рядом, – Сделаем, – коротко ответил тот и вылез из микроавтобуса.

Генерал Потапчук возвращался домой. Машина быстро неслась по городу – еще один квартал, еще один… «Какой компактной кажется столица, когда едешь по ней на машине», – подумал генерал.

Зазвонил телефон в его портфеле – тот самый, по которому он связывался с Сиверовым. Машина уже подъезжала к дому.

– Да, я слушаю.

– Генерал… – начал Сиверов.

– Погоди, я уже возле дома, поднимусь к себе, тогда поговорим.

– Это срочно.

Машина Потапчука свернула в арку, и тут шофер увидел помятую картонную коробку, лежавшую прямо на дороге. В коробке могло быть все, что угодно, в том числе и мина. Водитель резко затормозил и дал задний ход, машина с охраной подперла его. Громко работали двигатели, машины спешили въехать во двор.

– Я не слышу тебя! – крикнул Потапчук в трубку.

Злясь на задержку и невозможность поговорить, генерал рванул дверцу и, даже не дожидаясь, пока шофер остановится, вышел из машины.

– Сейчас, – бросил он в трубку и, пробежав арку, остановился, – слушаю тебя, – шум моторов тут не так доставал.

– Генерал… – снова начал Глеб.

В этот момент раздался оглушительный взрыв; передние колеса машины, в которой еще несколько секунд назад сидел Потапчук, оказавшиеся над люком, оторвались от асфальта, «волга» взлетела в воздух, перевернулась и рухнула на автомобиль с охраной. Взрывной волной генерала, продолжавшего сжимать в руке телефонную трубку, отбросило к стене дома, он ударился затылком о карниз и осел на асфальт. Трубка упала на землю.

– Генерал, генерал! – кричал Глеб. Никто ему не отвечал. Сиверов слышал только гул пламени, охватившего машины, вопли жильцов. – Черт! – выругался Глеб, сидевший в старенькой «победе» генерала Лоркипанидзе.

До дома Потапчука было минут пятнадцать быстрой езды.

Сиверов увидел пылающие машины, реанимобиль – санитары как раз загружали в него носилки, над которыми возвышалась стойка капельницы. Глеб разглядел обескровленное лицо Потапчука, прикрытого до середины груди простыней.

«Значит, жив, пока жив», – нашел для себя слабое утешение Сиверов.

И в этот момент мимо него проехала легковая машина полковника Руднева.

«За ним», – решил Глеб.

Полковник Руднев знал, что операция на сердце президента назначена на семь утра, и ее будет проводить бригада доктора Борисова. До начала операции оставалось восемь часов. Все врачи сейчас находились в Центральной клинической больнице.

Пока Рудневу в больнице делать было нечего. Он появится там часов в пять-шесть утра и дождется начала операции. А затем услышит сообщение, которое потрясет весь мир. Да-да, потрясет! Будет о чем писать журналистам, будет что показывать по телевидению. А самое главное, причина смерти президента покажется вполне естественной.

– Поехали на Плющиху, – бросил Руднев водителю, – здесь разберутся и без нас.

«Мавр сделал свое дело, мавр может удалиться. Скорее всего, этот настырный генерал умрет, так и не придя в сознание. Наверное, даже не успел испугаться», – злорадно усмехнувшись, подумал Руднев и стал рассуждать о превратностях человеческой жизни.

Ни полковнику Рудневу, вполне уверенному в своей безопасности, ни людям из его окружения даже не пришло в голову, что за ними на довольно приличном расстоянии, поблескивая никелированными бамперами и старомодными фарами, следует старенькая «победа», за рулем которой, пристально глядя вперед, следя за габаритными огнями и дорожными знаками, сидит Глеб Сиверов. Рядом с ним, на переднем сиденье, стояла его спортивная сумка. Она опять появилась на сцене, словно подсказывая своему хозяину, что развязка близка, содержимое этой сумки сыграет свою роль, и порядок вещей в мире будет восстановлен.