Алексей Нескородов - На шипах

Меня сжигало любопытство, решится ли Буряк пробить также хладнокровно, как и его чешский коллега. Выйдя за пределы штрафной, динамовец разогнался как ракета и мощно пробил по центру. Я с воплем взвыл в воздух.Взволнованная мама заглянула в комнату, дабы убедиться, что с сыном все в порядке. Прыгая как восторженный кузнечик, я радовался открытому счету. Переведя дух, вновь обратился к иконе. Время истекало, а надежда на чудо разгоралась еще сильнее. Голова кружилась от волнения. Очень хотелось дожить до овертайма и было бы чертовски несправедливо пропустить от Баварии после такой удачи.

Спустя несколько минут Динамо пошло в атаку и только грубым нарушением немцы остановили киевский армагедон. Штрафной удар не пенальти, но с кем черт не шутит, может и здесь повезет. Я вжался в объятия собственного шарфа, ожидая опасный удар. Мяч взмыл в воздух и ласточкой полетел к воротам. Зепп Майер сделал шаг, чтобы поймать его, но тот предпочел встретиться с головой Петра Слободяна и, отскочив от нее, всколыхнул сетку ворот. В этот момент всколыхнулась не только сетка, но и весь стадион, а вместе с ними и мое дрожащее сердце. Я перекрестился и, повернувшись к иконе, пообещал исполнить данную клятву.

Я благодарил бога за сотворенное чудо и был намерен пройти обряд крещения. За слова нужно отвечать. В то время бог представлялся мне добрым старцем, на подобии старика Хоттабыча, который седой бородой двигает ворота и заставляет мячи залетать в них в обход безупречных действий вратарей. Чудеса, да и только!

О крещении я имел весьма поверхностное представление, зная, что абсолютно голых младенцев с головой окунают в наполненный водой таз. Меня смущало, что и со мной, десятилетним юношей, поступят похожим образом. Но, к счастью, обошлось. Уже летом толстый поп святой водой обрызгивал мою голову. Угрюмый отец скептически следил за процессией, в отличие от мамы, которая не скрывала слез. Я ожидал озарения. Но процедура не вызывала никакого восторга, она казалась глупой и не серьезной. И больше походила на постановку школьного кружка. Даже поп сделал замечание по поводу моего настроя, но крест на грудь мне все-таки надел. С тех пор в церковь я ходил редко, относясь к ней с подозрением, и на то были причины. А бог так и остался для меня добрым стариком Хоттабычем, творящим чудеса на футбольном поле. С годами я почерствел и совсем перестал верить в сказки. Тем более, что через месяц после победы над Баварией, Динамо проиграло Боруссии точно таким же образом.

***

С огромным трудом сполз я с кровати. За время простоя, сильно привыкнув к долгому валянию в постели, подъем в шесть утра казался какой-то дикостью. А еще Суббота раздражал меня румяной бодростью. Он сидел напротив, грыз орехи и громко перелистывал страницы очередной книги.

В этот момент я ненавидел весь мир. Тяжелая голова отклеилась от подушки, поднимая за собой ноющее от недосыпа и тренировок тело. Рука потянулась к столу за плиткой молочного шоколада, чтобы как-то скрасить настроение.

– Тебе нельзя. – Сказал Субботин, накрыв шоколад рукой.

– Почему? – возмутился я.

– На исповедь надо идти натощак. – Он запихнул шоколадку в рот, взбесив меня еще больше.

– А ты? – спросил я.

– А я уже сходил.

Голодный, холодный, чертовский злой и совершенно не выспавшийся пробирался я в потемках к часовне. Покрытое мраком небо легкими оттенками напоминало о предстоящем рассвете. Плотные двери часовни с грохотом распахнулись и из них выскочил негр.С лицом обиженного младенца он прошел мимо, нашептывая под нос французские ругательства.

Внутри часовня выглядела куда уютнее, чем снаружи. Мягкий свет падал на стоящие вокруг подсвечники и иконы. По центру располагался украшенный узорами алтарь. Кругом горели свечи. У алтаря склонился поджарый молодой человек с короткими темными волосами. Стоящий рядом священник внимательно слушал его покаяние. Духовник оказался куда моложе моих ожиданий. Я планировал увидеть умудренного жизнью старца, седая борода которого впитала мудрость многих десятилетий. На поверку же он был немногим старше меня. Высокий, худой, с неотесанной бородой он казался чертовски знакомым, будто я его уже видел. Но где? В церкви я не хожу, да и на Урале впервые. Наверное, он просто похож на Григория Распутина. Да, точно, вылитый. Святой черт.

– Мир вашему дому. – Сказал он, приглашая меня к алтарю. Прошедший исповедь парень отошел в сторону и, перекрестившись, вышел из часовни.