Сергей Богачев - Донецкие повести (сборник)

– Вот ты мне, Ваня, объясни. Живут в одном и том же городе, на одной и той же улице две женщины. Расстояние между их домами – несколько сотен метров, а такое впечатление, что это две разные цивилизации.

Посмотрев через плечо на продолжавшую спать женщину, Иван коротко обронил:

– Война, Оля, и не таких ломала.

В своей жизни Черепанову не раз приходилось видеть, как меняются люди в условиях боевых действий. Он помнил сопливых мальчишек из своего взвода, которые, превозмогая страх, сдерживали атаки моджахедов, но своих позиций не оставили и не побежали. И в то же время он видел, как взрослые мужики плакали и мочились в штаны только при одних звуках разорвавшихся невдалеке снарядов.

Машина из комендатуры приехала где-то часа через два. Быстро осмотрев и сфотографировав тело погибшего мужчины, военные выкопали неглубокую яму и похоронили его здесь же.

– Не вести же в город, – как бы оправдываясь, сказал один из них. – Там и так все морги забиты, а электричество неизвестно когда будет.

После этого они в поисках документов перерыли все вещи в разрушенном доме, но смогли найти паспорт только хозяйки. Надев на всякий случай на Лузгину наручники, они затолкали ее в машину и спросили:

– А куда ее? К нам или к вам?

– Везите к нам, – Ольга на секунду задумалась и добавила. – Только Анну Сергеевну предупредите, чтобы ее поместили в отдельную палату и дали что-нибудь успокоительное. А я приду, и будем разбираться дальше.

– Оля, мы с тобой здесь уже давно крутимся, наверняка примелькались, – оглянувшись вокруг, сказал Черепанов. – Давай поедем вместе с ними от беды подальше.

– А собака? Я ее здесь не брошу.

– Да берите с собой свою собаку, – крикнул военный, сидевший за рулем. – Мы в последнее время и не такое возим. Поторапливайтесь, нужно сматываться отсюда.

И словно в подтверждение его слов, на противоположном конце поля раздался громкий хлопок, а затем характерный «шелест» пролетающей у них над головой мины, которая разорвалась ближе к центру поселка.

– По многоэтажкам бьют, – ни к кому не обращаясь, сказал водитель и надавил на педаль газа.

Приехав в больницу, Ольга сразу же начала заниматься Лузгиной, а Черепанов пошел «устраивать» на новое место жительства Найду, именно так решила назвать привезенную ими собаку Ольга. Хотя, что ее было устраивать? Не успел он повернуть за угол больницы, как она рванулась в сторону своих сородичей, которые ютились возле больших труб районной котельной. Кроме обычных дворняжек здесь нашли приют и домашние любимцы, которых бросили их хозяева, в спешке уезжая из города. Самое поразительное было в том, что все эти боксеры, овчарки, лабрадоры и болонки мирно уживались на небольшом пятачке асфальта, который снизу прогревался трубами с горячей водой. Несмотря на начавшиеся в городе перебои с продуктами, многие жители микрорайона подкармливали этих животных, кто чем мог.

До вечера еще было далеко, и Черепанов решил заняться делом, которое поручила ему Сергеевна, узнав, что у него есть машина – снабжение больницы водой. Из кранов в квартирах горожан она перестала течь сразу же после начала военных действий. По этому поводу ходили разные слухи. И что это фашисты специально перекрыли ее подачу на непокорную территорию, и что повредило взрывом трубопровод, и даже что вода в канале «Днепр-Донбасс» отравлена «украми». Но на самом деле, думал Иван, остановились насосы, которые качали эту самую воду и которые не могли работать без электричества. Восстановят электричество – появится и вода. Только вот когда это будет?

Обстрелы города артиллерией ВСУ становились все ожесточенней и не прекращались ни днем, ни ночью. Правительственные войска во что бы то ни стало стремились замкнуть кольцо вокруг города, в котором, по их мнению, остались одни сепаратисты и «ватники», так в Украине начали называть население Донбасса. Мол, у них вместо мозгов одна вата. Но у этих «ватников» оказалась хорошая память. Они хорошо помнили, кто громче всех во время последней войны кричал «москаляку на гиляку», «москалив на ножи», и какие у этих патриотов были эмблемы. Это Европа удивилась, увидев на шевронах украинских добровольческих батальонов символы гитлеровских батальонов СС, а Донбасс нет. Каратели – они и есть каратели. Что тогда, что сейчас. Именно жестокость, с которой вели себя бойцы этих так называемых «добробатов» по отношению к мирным жителям Донбасса, заставила многих из них взять в руки оружие и стать на защиту своей земли от распоясавшихся бандитов.