Альберт Байкалов - Голова на вес золота

– А что это такое? – спросил Клим и по складам повторил: – Фа-ла-фель. Звучит как мелодия.

– Фасоль или бобы измельчают, делают из них шарики и запекают в муке, – объяснила Залия.

– А ты когда-нибудь ела борщ?

– Нет. – Она с сожалением вздохнула. – Здесь нет всего того, что для него нужно. Но мама лепила пельмени…

Скрипнули двери. Залия вздрогнула.

– Я смотрю, вы уже нашли общий язык! – заявил Джамиль. – Воркуете как голубки.

Клим встал.

– Что нам еще делать в этих стенах? – спросил он, не скрывая раздражения.

Залия бесшумно выскользнула прочь.

– Думать. – Джамиль подошел к окну, выглянул на улицу и сказал: – Наверное, скоро я повезу тебя в другое место.

– Зачем? – Клим испугался.

– Здесь стало небезопасно, – констатировал Джамиль. – Ночью русские нанесли удар по нашим позициям. Возможно, войска Асада начнут наступать.

– Но я знаю, что линия фронта проходит далеко от этого города, – недоумевал Клим.

– Здесь ее как таковой и нет, – стал объяснять Джамиль. – Повсюду разные отряды со своими командирами. Среди наших людей много диверсантов.

– Я понял. Ты боишься, что меня ищут, да? – спросил Клим.

– В России все думают, будто тебя убили, – напомнил Джамиль и добавил: – Твоя смерть запечатлена на видео, которое отправлено кому надо. Так что тебя никто не будет искать.

Клим медленно опустился на нары. Отчего-то он верил в то, что на его поиски отправили знаменитый российский спецназ. Где-то в штабах над картами колдуют седовласые генералы, строя планы по его спасению.

– Ты превратил меня в исчадие ада! – констатировал Клим. – Для чего?

– Для всех в России ты предатель, убивший перед бегством из страны пожилую женщину, знакомую своей жены, которая случайно узнала о ваших замыслах.

– Знакомую? – удивился Клим. – Она ведь мама Ирины.

– Мама женщины, с которой ты жил, умерла от алкоголя в городе Львов несколько лет назад. И вообще, твоя Ирина – бывшая проститутка, которую в Москве называли Роксана.

– Что? – Клим не понял, как оказался на ногах.

Он пришел в себя от удара в челюсть, просто налетел на кулак араба, когда бросился на него.

– Больно? – На фоне закопченного потолка появилось лицо Залии.

Она выглядела растерянной.

«Испугалась, что если со мной что-то случится, то ее отдадут другому», – догадался Клим и медленно сел.

Пол качнулся и поплыл. К горлу подступил ком.

– Скорее обидно, – признался Клим.

Залия подхватила его под руку и попыталась поставить на ноги, но он отстранился от нее и сказал:

– Не надо, я сам.

Клим перебрался на нары и лег на спину.

Залия приложила к его подбородку тряпку, смоченную в воде. Кожа, заросшая щетиной, сразу зачесалась.

– Не стоит, – возразил он, осторожно взял ее за запястье и убрал руку. – Так пройдет.

– Как хочешь. – Она бросила тряпку в таз, стоящий на полу, и села рядом. – Джамиль странно относится к тебе. Не убивает, не держит, как других, взаперти, не бьет. Женщину дал…

– Одну забрал, другую дал, – одними губами проговорил Клим.

– Кто эта Ирина? – спросила Залия и осторожно легла рядом.

– Бывшая жена, – с трудом выговорил Клим.

Она неожиданно положила ему ладонь на грудь.

От этого прикосновения он вздрогнул.

– Как я устала от этой войны, – прошептала женщина, обдавая ухо Клима приятным теплом.

Он неожиданно понял, что Залия – единственная родственная душа на многие сотни, а то и тысячи километров. Кроме нее, нет никого, кому можно довериться.

Клим перевернулся на бок, приподнялся на локте и сказал:

– Давай убежим. – Он вдруг испугался, что она согласится.

Готов ли Клим к таким шагам?

– Ты шутишь? – спросила она.

Кет хорошо знала Соплю, но понятия не имела о том, где он живет. Не смогла она объяснить и то, кто он в бизнесе. Однако была уверена в том, что прежде Зина, а теперь и новый сутенер по прозвищу Грач зависели от этого человека.

Грачевский Николай Васильевич был широко известной в этом районе личностью. Участковый, которому Парсек показал удостоверение сотрудника службы судебных приставов, полчаса перечислял «подвиги» тридцатилетнего мужчины. Хулиганство, пьяные драки, нарушения правил дорожного движения, отказ от уплаты алиментов – лишь небольшая часть тех «подвигов», которые совершил Грач за тридцать лет своей непутевой жизни.

– Ни дня не проходит, чтобы он не отметился, – сетовал участковый, пока они поднимались на этаж. – Этот самый Грач просто притягивает к себе неприятности. Если случается происшествие и он не замешан, то отчего-то все равно находился рядом. Вот в прошлую среду банкомат разворотили в Тихом. И надо же, только туда группа немедленного реагирования заявилась, как он пришел деньги снять.