Николай Калиткин - Воины Посейдона

Сергей бросил собирать продукты и медленно разогнулся. Сжав кулаки, молча посмотрел на толстяка убийственным взглядом. Азербайджанец поменялся в лице. Его друзья, перестав гоготать, плотнее обступили хозяина магазина.

– Э, слюшай, я пашутиль, брат! – Толстяк выставил вперёд и растопырил свои пухлые ладони. Зыркнув чёрными на выкате глазами на худого, скорбного вида таджика в униформе, собиравшего тележки у касс, грозно приказал:

– Иды сюда! Нэ видищ? – Он махнул рукой с чётками в сторону Сергея. – Иды, памаги челявеку!

Молодой таджик безропотно подкатил пустую тележку к Сергею. Сергей, не двигаясь с места, продолжал буравить хозяина магазина тяжёлым взглядом. Тот вместе со своей свитой поспешил ретироваться. Таджик стал подбирать продукты и складывать их в пустую тележку. Затем начал перекладывать продукты из сломанной тележки.

– Ладно, иди… я сам, – отстраняя парня, произнёс Сергей. В его голосе слышалась приглушённая ярость. Сергей автоматически перекладывал товары из тележки в тележку. Внутри у него всё клокотало: «Хозяева жизни, блин!.. Зря я его просто так отпустил!..» Он добрался уже почти до дна тележки. Взял в руки плюшевую собачку, купленную в подарок дочке Павла. На мгновенье задержал на ней взгляд. «Да нет, правильно, что сдержался. Сейчас нельзя давать волю эмоциям. Ну, отбил бы я башку этому „пингвину“… а толку? Подвёл бы Валентину… Пашку погибшего подвёл бы… Нельзя омрачать день его памяти. Да и эти „грачи“ такую бы истерику закатили! Наши доброхоты-правозащитники сразу же национальную неприязнь приписали бы… а мне по барабану, кто хамит, кавказец он или русский. Хамство должно быть наказано… Однозначно». Сергей стал постепенно успокаиваться. Закончив перекладывать продукты, он подкатил тележку к кассе.

Впереди него выкладывала продукты на ленту перед кассой привлекательная женщина с маленьким сыном. Мальчик лет семи самозабвенно играл с только что купленным боевым вертолётом. Поглощённый своей игрой, он закладывал виражи, атаковал позиции врага, смешно имитируя стрельбу губами. Вертолёт в его руках низко пролетел над наполненной тележкой Сергея, как над горами, задев винтами его руку. Мать, выкладывая продукты, бросила взгляд на сына.

– Серёжа, перестань! Ты мешаешь!

Мальчик, на секунду прекратив «полёт», вопросительно оглядел очередь, как бы спрашивая: «Я разве кому-то мешаю?» Встретился взглядом с Сергеем. Сергей улыбнулся, подмигнув мальчонке.

– Всё нормально, тёзка, продолжай полёт… – На укоризненный взгляд женщины ответил: – Пусть играет. Он мне совсем не мешает.

Обрадованный мальчик снова набрал «высоту». Мать порывистым движением выхватила вертолёт из его рук.

– Хватит, говорю! Дома наиграешься. – Она поставила вертолёт на ленту, его лопасти ещё продолжали вращаться.

На палубе американского авианосца, шелестя лопастями, стоял вертолёт ВМС США. Дверь с шумом откатилась. Из вертолёта, придерживая головные уборы, вышли четверо мужчин в подогнанной по фигурам пятнистой форме. Кроме нашивок с группой крови и букв RUS над левым карманом, никаких знаков различия на их форме не было. В руках они несли одинаковые черные чемоданы-кейсы, на которых рядом с ручкой на металлической пластине были выбиты их индивидуальные номера. Военные быстрым шагом направились к надстройке авианосца. Из-под навеса на открытой палубе авианосца, как только вертолёт сел, навстречу им вышли двое американцев. Один – высокий, крупный, с бритой головой. Второй – пониже ростом, щуплый. На них была такая же форма, только буквы USA на нашивках.

– Добро пожаловать, коллеги! Я генерал Смит, начальник оперативного штаба, – поздоровался и представился высокий, с любопытством оглядывая остановившихся русских, как бы пытаясь угадать, кто из них главный.

Один из четверых, темноволосый мужчина с седыми висками и глубоко посаженными глазами, шагнул навстречу Смиту. Протягивая руку, негромким голосом представился:

– Генерал Смирнов, ваш заместитель.

Пожимая руку генералу, Смит про себя отметил хороший английский своего русского заместителя. После этого остальные русские стали представляться и пожимать руки американцам. Поочередно подходя к Смиту и его спутнику, генералу Коллинзу, они называли простые для американского уха фамилии: генерал Дубов, генерал Горин, генерал Кашин. Смит, пожимая им руки, лукаво улыбался. Он знал, что их имена вымышленные, а настоящие имена, должности и звания строго засекречены. Впрочем, так же, как и у американцев. Ведь ещё вчера они в своей работе противостояли друг другу, а сегодня придётся действовать в одной упряжке, чтобы выполнить общую задачу. И для этого им нужно стать единой и сплочённой командой.