Николай Калиткин - Воины Посейдона

Вертолёт американских ВМС летел над океаном в лучах яркого солнца. Прошло уже два часа, как он оторвался от палубы эсминца. Полётное задание, рядовое и довольно скучное, как считал экипаж, подходило к концу. Обоим пилотам порядком надоело болтаться в этих бескрайних просторах над океаном под раскалённым солнцем, от которого не спасали и светофильтры их гермошлемов. В неспешном разговоре между собой они мечтали только об одном – поскорее вернуться на корабль и оттянуться холодным пивком, качаясь в гамаках в прохладном ангаре.

– «Жук», «Стрекоза-1» на связи, – ответил командир вертолета с надеждой услышать приказ на возвращение.

– Где вы находитесь?

– В квадрате поиска подлодки условного противника, в районе отметки 7–42, курс зюйд-вест.

– К чёрту подлодку! В наш тихий аквариум летит подарок из космоса…

Услышав эти слова, оба пилота, как по команде, закрутили головами в круглых разрисованных шлемах. Наконец командир ответил:

– Но мы ничего не видим, сэр. В небе никаких объектов не наблюдаем. По морю горизонт чист.

На лице командира эсминца появилась саркастическая улыбка.

– Мы меняем курс и идём в квадрат поиска. Ваш курс – норд-ост, до отметки 8–1 1, там мы вас подберём.

– Вас понял, норд-ост до отметки 8–1 1.

– Конец связи.

Командир корабля Джеральд Сноуп вставил микрофон в зажимы. Снова прищурившись и уперев руки в переборку по обе стороны от иллюминатора, он замер, пристально вглядываясь в океанскую даль. И видел он в этой дымчатой дали что-то свое.

Его испещрённое лучиками мелких морщин, коричневое от многолетнего пребывания под тропическим солнцем лицо озарилось надеждой. Улыбаясь, он тихо пробормотал себе под нос:

– Ничего, теперь мы поборемся… ещё не вечер…

Не отводя взгляда от моря, командир бросил через плечо старпому:

– Меняйте курс на заданный квадрат.

– Есть, сэр! – Старпом поспешно скрылся в штурманской рубке. Командир подошёл к радиометристам.

– Немедленно докладывайте обо всех воздушных и надводных целях с максимальной идентификацией и подробными характеристиками. – И, отходя от них, добавил:

– Где бы я ни находился!

– Есть немедленно докладывать обо всех целях!

Командир направился в рубку, где штурман уже прокладывал новый курс. Старпом вместе с ним склонился над штурманским столом, сверяя координаты. Командир быстрым шагом подошёл к своим офицерам. Подвижными, пронзительно голубыми глазами осмотрел карту с проложенным курсом. Бросив короткий взгляд на часы, подал команду, не глядя на рулевого:

– Пятнадцать градусов право по компасу. Так держать.

– Есть пятнадцать градусов право по компасу, так держать! – задорно крикнул рулевой, тоже проникнувшийся общим настроением, царившим теперь на мостике.

Командир, в нервном возбуждении потирая ладони, отошёл от стола. В этот момент он чуть не наступил на маленького котёнка, метнувшегося от его ног.

– Ч-чёрт, ты ещё здесь под ногами… Уберите его с мостика! – рявкнул он на штурмана и вышел из рубки. Штурман ловко подхватил с палубы своего питомца. Ласково поглаживая его рукой, озадаченно посмотрел на старпома.

– Нервничает старик… – полушёпотом проговорил старпом, кивнув в сторону Сноупа. – Последний поход, и вдруг выпадает такой шанс. Адмирал в шифрограмме обещал оставить его на флоте ещё на три года, если он найдёт эту скорлупку с астронавтами.

Командир отошёл в левое крыло мостика. Напряжённо думая о чём-то, снял фуражку, обнажив седую голову с аккуратным пробором. Задумчиво глядя на палубу, достал из кармана белоснежный носовой платок. Медленно протёр внутренний кожаный околыш фуражки.

На мостике воцарилась обстановка, схожая с той, в которой оказываются дети, находясь в одной комнате со строгим отцом, когда он раздражён или сердится. Никто громко не разговаривал, ходили тихо и не делали резких движений. Все, кто был на мостике, выжидательно поглядывали в сторону неподвижно стоявшего командира.

Убрав в карман носовой платок, командир задумчиво разглядывал военно-морскую кокарду на своей фуражке. Сноуп смотрел на неё так, как если бы он смотрел на самую дорогую и важную вещь в своей жизни, с которой ни при каких обстоятельствах не хотел бы расстаться. Вздохнув от каких-то своих мыслей, он аккуратно и бережно положил фуражку на столик рядом со стеклянной вазочкой. Вазочка была наполнена грецкими орехами – любимым лакомством командира.

Сноуп взял пару орехов и, зажав их в кулаке, открыл дверь с мостика на верхнюю палубу. Он вышел на воздух и сразу попал в тугую тёплую струю встречного тропического ветра, многократно усиленную полным ходом корабля. Вахтенный сигнальщик, стоявший у левого борта с биноклем у глаз, услышав, что кто-то вышел, повернул голову и вытянулся в струнку.