Владимир Окороков - Бей или беги

– Сейчас будут и грибочки. – Он повернулся к Шатрову. – Разрешите представить. Олег, журналист из Москвы.

– Очень рад. Отто Шварц. – отрекомендовался Василий, с интересом разглядывая земляка. – Прошу садиться.

Наутро Василий проснулся с больной головой. Солнце уже было довольно высоко и палило нестерпимо. На море, хорошо видимом из открытого окна его спальни, был полнейший штиль. Воздух был такой густой и тягучий, что даже чайки летали как-то лениво и неохотно. Казалось, что от зноя замерла сама жизнь. С трудом ворочая во рту сухим языком, Василий выпил остатки теплой минеральной воды и поплелся в душевую. Через десять минут стояния под холодной водой, память постепенно стала возвращаться, а бутылка холодного, светлого пива окончательно вернула его к реальной жизни. Устроившись с сигаретой возле открытого окна, он пытался сложить воедино калейдоскоп из вчерашних воспоминаний, но картинка получалась какая-то неполная и мгновенно рассыпалась, как только он пытался соединять размытые памятью эпизоды. Василий, в связи с тем, что почти три месяца провалялся в госпиталях, давненько уже не пивший спиртное, так бы и мучился с похмелья, если бы в дверь не постучали. На пороге стоял вчерашний его компаньон и собутыльник, журналист Олег.

– Привет Отто! – Заорал он, радостно улыбаясь. – Ты что, до сих пор не похмелился? Да ты что, разве так можно мучить себя? – И лихо вытащил из висевшей на плече спортивной сумки, бутылку водки «Московская».

– Где у тебя, стаканчики? Давай быстренько, сейчас полегчает. Вставай, вставай, Отто.

– Может не стоит? – Вяло сопротивляясь, Василий достал бокалы. – Извини, рюмок нет. Французы чаще пьют вино, а не водку или виски.

– Ничего, пойдет. – Олег, не садясь за стол, открыл бутылку и налил по полбокала водки. – Ну, давай. Видит бог, «не пьянства ради а здоровья для». – И Олег залпом жахнул, полстакана водки. – Ты чего сопли жуешь? А говоришь русский. Пей, давай. – Протянул он бокал Шатрову.

Под прицелом смеющихся глаз журналиста Василий высосал водку до капли, еле сдерживая подступившую тошноту.

– Ну, вот и молодец. – Похвалил Олег, снова разливая водку по бокалам. – Закусить-то что-нибудь имеется? – И нисколько не стесняясь, раскрыл холодильник. – Вот и закусочка. Само-то к водочке. – Плотоядно улыбаясь, он достал большой кусок Испанского хамона и такой же кусок сыра. – Где у тебя тут ножичек? – И не дожидаясь ответа, стал открывать шкафы и заглядывать туда в поисках ножа.

Вторую порцию алкоголя Василий маханул уже более смело и даже с удовольствием. Странно, но он уже реально ощутил облегчение и прилив положительных эмоций от этого варварского обычая.

И вот, на удивление Василия, разговор оживился и перешел в конструктивное русло. Его всегда поражали люди, умеющие одновременно и пить и, как говорится, дело разуметь. Именно к такой категории людей относился Олег, все более нравившийся Василию. Коренной москвич, окончивший МГУ и работающий журналистом международного отдела одной из ведущих газет России, он был начисто лишен высокомерия и пренебрежительного снобизма к очередному отщепенцу, неведомо как оказавшемуся вдали от родины. Они проговорили глубоко за полночь, выпив при этом литр водки. Расставаясь, пообещали друг другу обязательно встретиться и обменялись номерами телефонов. Наутро Олег улетал в Брюссель на целых три дня освещать очередное совещание стран НАТО и убедительно просил Василия не торопиться с отъездом, а дождаться его. Больше Олега Василию увидеть было не суждено. Ближе к вечеру следующего дня по телевизору объявили, что чартерный, легкомоторный самолет «Цесна-182», на борту которого находился русский журналист Олег Толмачев, пропал с экранов радаров где-то в районе Ла-Манша.

Давно уже привыкший к смертям Василий, конечно же, посокрушался по поводу внезапной и преждевременной гибели нового своего знакомого и даже выпил за упокой его души с официантом Федором. Покрутившись еще какое-то время в Марселе, поскучав, Василий взял билет на самолет и вылетел в Париж. Там явившись в первое попавшееся туристическое агентство, оформил индивидуальный тур в Москву.

Помня рекомендации Олега, он оформил рублевую карту «Виза». Поскольку на дворе лето было в самом разгаре, июль все-таки, Василий купил себе легкие светло-коричневые брюки, пару хлопчатобумажных рубашек и легкие коричневые мокасины. Самолет «Airbus A380» рейсом до Москвы, вылетал из аэропорта «Шарль де Голль» поздно вечером, так что остаток дня Отто Шварц провел в, точно таком же, ресторане русской кухни, что и в Марселе.