Владимир Колычев - Большой брат. Приказано умереть

Но случилось то, что должно было рано или поздно случиться. Менты накрыли и разгромили бандитскую группировку, в киллерской бригаде которой числилась Олеся. Кто-то из братков был убит в перестрелке, кого-то запихнули на нары, кто-то ударился в бега. Олеся оказалась в числе последних. У нее не было никакого желания умирать за бандитскую идею, поэтому она сделала ноги. Далеко за границу уезжать не хотелось, поэтому она отправилась в Крым, который полюбила еще в школьные годы, когда приезжала сюда с родителями на лето. Здесь она и потерялась. Да, в сущности, ее никто и не искал.

Карательная махина российского правосудия оказалась не в состоянии перемолоть всю банду целиком. Кто попал под молох, того и стерли в порошок. Кто смог унести ноги, тому повезло. Может быть, повезло и не всем. Но то, что на Олесю не подавали в федеральный розыск, это она знала точно. Только в Россию она возвращаться не собиралась, тем более в Москву. Уж лучше оставаться на Украине – здесь-то она никаких преступлений не совершила. Да и хорошо ей было в Крыму – тепло и яблоки. Одно время она даже чувствовала себя счастливой, ведь ей не нужно никого убивать. Но тяжелые переживания очень быстро раздавили ощущение счастья. В будущем ей не нужно никого убивать, но сколько жизней она отняла в прошлом. Много. И этот грех навсегда останется с ней…

Жизнь не радовала ее. Как будто что-то умерло в ней – не хотелось ни любви, ни секса. Но и в глубокую депрессию впасть Олеся себе не позволила.

У нее были деньги, и она пустила их в дело. Купила старый домик в курортной части города, наняла людей, которые снесли его и построили новый. Дом она продала, получила прибыль. Снова затеяла строительство. Одно, второе… Дела шли неплохо. В конце концов один симпатичный домик на берегу моря она оставила себе. Машину вот новую купила. На улице весна – на деревьях распускаются почки. И у нее на душе весна. И уже хочется любви и секса, по-настоящему хочется…

Она привезла Кирилла к себе. Четырехкомнатный полутораэтажный дом с черепичной крышей стоил недешево, но он не шел ни в какое сравнение с местом, где был возведен. Море в двух шагах. Выходи из дома, пересекай небольшой дворик, спускайся по железной лестнице на пляж и купайся. Во дворе сад, небольшой открытый бассейн и каменная беседка с великолепным видом на море. Ласковое солнышко, приятный ветерок и полное ощущение свободы.

Олеся загнала машину в гараж, откуда вместе с Кириллом прошла прямо в дом. Просторный холл, огромная кухня, ванная комната с большим джакузи. Стиль хай-тэк, живи и наслаждайся. Только вот мужика в доме не было. За ненадобностью. И сейчас его нет. Разве ж Кирилл мужик? Гораздо больше он напоминал женщину, чем мужчину. В том-то и была его прелесть.

– Ты точно в гостинице живешь? – спросила она. – Никто тебя искать не будет?

– Нет.

– Тогда ты мой пленник, – улыбнулась она.

– Ты шутишь? – слегка насторожился он.

– Шучу, – кивнула Олеся. И серьезно предупредила: – Но могу изнасиловать. Понарошку… Примешь ванну, а потом будем пить вино. Но если тебя эта перспектива не устраивает, я могу отвезти тебя в гостиницу…

Кирилла устраивало все. И он с готовностью полез в джакузи. Олеся как бы невзначай зашла в ванную. И поняла, что и Кирилл устраивал ее во всем. Притягательная сила и очарование – это здорово, но и размер имел значение…

Сколько она себя помнила, ей всегда нравились юноши, а с дяденьками-старперами она спала исключительно за деньги. Но тогда она предпочитала сильных и атлетически сложенных парней. Но после господина Зубакина она возненавидела мужчин как класс.

К тому же она сама возмужала. В прямом смысле этого слова. Киллер – не женская профессия, и, чтобы соответствовать своему уровню, ей приходилось быть сильной телом и черствой душой. Суровый образ жизни, усиленные занятия спортом, тяжелые переживания после каждого исполненного заказа – все это усиливало выработку мужских гормонов. У нее не выросли усы, не усохла грудь, но к мужчинам тянуть перестало. А женщины… Женщины привлекали, но…

Когда она была проституткой, ради прихоти клиентов ей приходилось устраивать сеансы лесбийской любви. Ничего страшного в этом она не находила, но и радости особой не испытывала. А еще заработала комплекс на подсознательном уровне. Секс с женщиной ассоциировался у нее с рабской зависимостью. А она не хотела быть рабыней…

Мужчины ее не вдохновляли, от женщин ее отталкивали комплексы. А природа требовала своего. Ей нужен был секс, и она его получала. Но сначала напивалась…