Александр Шувалов - Ахиллесова спина

– Вы один?

– Да.

– Что случилось?

– Ногу повредил, черт возьми! – Я охнул от боли. – За десять минут постараюсь дошагать. А где вы?

– На подлете. Поторопитесь.

– Постараюсь, – пообещал я.

Сначала послышался треск двигателей, потом показалась вертушка. Она подлетела, зависла над поляной и пошла, кряхтя от напряжения, на посадку. Старенький МИ-2, такой же самый, как тот, который много лет назад должен был прилететь за мной в Афгане, но так и не появился. На войне всякое бывает. Не только такое.

В тот раз произошло самое страшное. На нашу часть как кирпич на лысину свалилась высокая комиссия аж из самой Москвы. Кто служил, поймет. Это когда куча вальяжных «боевых» генералов и перспективных полковников, утомившихся маршировать по паркетам, вырывается из душной Москвы, чтобы как следует оттянуться в суровых боевых условиях. Заработать ордена, чеки Внешпосылторга, нахапать трофеев, от души попить водочки и, конечно же, научить подчиненный личный состав любить Родину. В коленно-локтевой позе, священной для каждого военнослужащего.

Нам тогда приказали возвращаться своим ходом. Свободного транспорта для эвакуации одного «двухсотого», парочки «трехсотых» и шестерых уцелевших пацанов, измотанных и голодных, просто не оказалось. Все, что могло летать, было поднято в воздух для обеспечения безопасности ответственных товарищей из вышестоящего штаба.

Мы дошли, вернее сказать, доковыляли, всего-то за двое суток. Весело, с песнями и без происшествий, не считая того, что один из «трехсотых» на вторые сутки заделался «двухсотым». Помню, ротный тогда не мог смотреть нам в глаза. Ему было стыдно. А вот комбату – почему-то нет.

Из вертолета выпрыгнул человек, пригнулся и скачками понесся в сторону. Он залег, устроился поудобнее и приник к ночному прицелу. По всему видать, товарищ серьезно приготовился к встрече со мной. Даже приволок с собой автоматический ствол с глушителем. Этот тип собрался отсекать от меня погоню или салютовать в честь моего прибытия. По-нашему, по-шпионски, то есть бесшумно.

– «Почтальон», вы где?

Ответ напрашивался сам собой, причем в рифму, но я сдержался. Серьезнее надо быть, товарищ подполковник. Вы, между прочим, на операции, а не в пивной на Соколе.

– Нога… – тихонько, потому что был всего метрах в двадцати, отозвался я. – Болит, черт ее побери! – Я встал и осторожно двинулся в его сторону.

– Перестаньте ныть! – отрезал он. – Соберитесь!

– Есть собраться! – четко, по-военному ответил я и запустил камушком в сторону кустов, торчащих прямо перед ним.

Человек с ружьем среагировал быстро, только как-то странно. Он передернул затвор, направил ствол на то самое место и опять прицелился.

– Привет, – тихонько сказал я. – Лежи тихо.

Он дернулся и негромко высказался на великом и могучем, которым владел в совершенстве.

– Замри! – скомандовал я тоже по-русски. – Ноги пошире, руки за голову.

– В чем дело? – забеспокоился этот тип. – Я действую строго по инструкции.

– Я тоже.

Я подошел поближе, упер ему в спину ствол, полученный от старого китайца, снял с головы гарнитуру и пробежался рукой по телу и конечностям. Сначала мне попался приличных размеров тесак в наплечных ножнах, потом пистолет в кобуре, укрепленной на голени.

– Перевернись на спину! – приказал я, повторил упражнение, обнаружил гранату в нагрудном кармане и забросил ее подальше.

– Так вы «Почтальон»? – От волнения парня слегка переклинило.

– А кого еще вы ждали, весь такой вооруженный? – любезно ответил я. – Вставайте уже, нам пора. – Я зашагал к вертолету.

– Постой! – Паренек догнал меня и ухватил за рукав.

Что-то слишком быстро он пришел в себя.

– Не спеши.

– Руки!.. – напомнил я, но он не услышал или сделал такой вид.

Мальчонка уже перестал меня бояться. К тому же разница в габаритах внушала ему оптимизм. Он был намного шире меня в плечах и на полголовы выше.

– Во-первых, верни оружие! – решительно потребовал российский разведчик. – А во-вторых…

Я так и не узнал, что должен сделать во-вторых, потому что сгреб в горсть пару его пальцев, шагнул назад, слегка поддернул конечность вверх, а потом провернул по часовой стрелке.

Герой взвыл, рухнул на колени мордочкой в траву и пропищал оттуда:

– Пусти!

Мы как-то незаметно перешли на «ты».

– Ты кем в посольстве числишься? – строго спросил я и слегка ослабил захват.

– Атташе по культуре, – ответил этот фрукт, поднял голову и тряхнул взмокшей, изрядно перепачканной физиономией.