Александр Шувалов - Смерть в двух экземплярах

– Ее, родимую, – кивнул он. – И много.

– Скажи-ка, ты знаешь, где этот красавец остановился и как называется бар, где он так красиво выступал?

– Обижаете, сэнсэй. Живет в пансионе класса «полторы сраных звезды» возле Фредерисбергского парка, шумел в кабаке под названием «Бар».

– Источник?

– Местная полиция.

– Там, помнится, у вашего резидента кореша трудятся.

– Не только у него.

– Замечательно. Ты его посмотрел?

– Конечно.

– Сколько с ним народу?

– Двое, – хмыкнул Костя. – Такие же придурки.

– Поселились вместе с ним?

– В одном клоповнике класса «четверть звезды», в получасе езды.

– Конспираторы, однако.

– Не то слово.

– Как далеко от того бара полицейский участок?

– Примерно в полукилометре, но приезжают, если что случится, минут через десять.

– Почему?

– Бармен им «постукивает», вот и не хотят палить источник. А к чему это?

– Сейчас мы допьем пиво, и спать, а завтра по плану – «мокруха».

– Будем делать больно?

– Хуже. Этот хрен объявил мне кровную месть. Значит, завтра мы его…

– Зарэжэм? – Костя схватил со стола пластиковую вилку и сделал выпад.

– Закроем.

Из бара можно выходить по-всякому: «летящей» об асфальт походкой, ползком и на четвереньках. Иногда, если вечер, так сказать, удался, из него просто выносят. А вот заходить туда следует круто и решительно, как одинокий стрелок в салун на Диком Западе. Если вы, конечно, мужчина, а не какой-нибудь жалкий слизняк в очках.

Он пинком распахнул дверь, вошел в полутемный зальчик и остановился, чтобы присутствующие как следует рассмотрели его и ужаснулись. Настоящий хозяин жизни, первый парень на деревне, гроза окрестных пивняков: кожаные брюки «в облипку», кожаная куртка, ковбойские сапоги на высоченных каблуках. Зачесанная назад и вверх копна темных волос, изящная темная бородка с проседью. Крутые темные очки на элегантном, с легкой горбинкой, носу.

Его узнали, но почему-то не особо испугались.

– Опять этот кретин приперся, – тихо сказал загружающему поднос спиртным официанту бармен. – Вышвырни его, Свенни, только не калечь.

– Запросто. – Белобрысый толстяк поставил поднос на стойку, подрагивая на ходу животом, подошел к нежданному посетителю и остановился в паре шагов от него: – Мистер, рlease…

Договорить не получилось, потому что он вдруг хрюкнул и сложился пополам от удара остроносым сапогом между ног.

– Падла! – по-русски заорал брутальный мужчина в кожаных доспехах. – Получай! – И, извлекая из-за пазухи блестящий, громадный, как показалось всем, пистолет, огрел официанта рукояткой по голове.

Свен рухнул на пол лицом вниз, мужчина перешагнул через него и передернул затвор.

– Не ждали, суки? – вкрадчиво спросил он и два раза выстрелил в потолок. Сверху посыпалась штукатурка, от грохота зазвенело в ушах.

Мужчина пнул ногой столик и выжидательно посмотрел на сидящих за ним, явно ища приключений. Возражений, однако, не последовало, облитые пивом трое, опустив глаза, сидели тихо.

Он развернулся и подошел к стойке. Разинувший от удивления рот бармен застыл там, как суслик у норки, слегка кося глазом в сторону телефона на стене.

Нога в ковбойском сапоге неожиданно взлетела вверх и угодила в краешек подноса с бутылками и кружками. Тот перевернулся, содержимое попадало на стойку и на пол. Приятно зазвенела бьющаяся посуда, веселье началось.

– Мистер, – дрожащим голосом вякнул бармен, – мистер…

– Молчи, сука!

Тот не понял ни слова, но заткнулся и на всякий случай поднял вверх руки.

– Быстро давай money! – Из этих трех слов бармен понял только одно, зато правильно. Дрожащими руками открыл кассу и принялся выкладывать банкноты на стойку.

– Это что, все?

Мигом преодолев от ужаса языковой барьер, «труженик прилавка» все сразу понял и утвердительно закивал.

– Где money, говорю?!

Бармен чуть опустил и развел в сторону руки, дескать, рад бы помочь материально, господин налетчик, но не могу.

– No money, – тихо прошептал он.

– Ах, no money, козел! – Нацеленный в грудь бармену пистолет дрогнул, прогремел выстрел, и тот упал.

Герой-налетчик, прихватив со стойки бутылку виски, сделал глоток прямо из горлышка и повернулся к замершей от страха публике.

– No police, овцы, все поняли?

Присутствующие дружно закивали, абсолютно правильно все поняв.

Парень в коже еще разок отведал вкусненького из горла, развернулся, перешагнул через скорчившегося на полу официанта, пошел к выходу и был таков.