Виктор Елисеев - Волки охотятся вместе

Молодой сотрудник безопасности улыбнулся, с пониманием закивав, и сделал шаг от машины.

– Проезжайте, товарищ майор.

Оперативник, приложив два пальца к виску, неспешно проехал на территорию Управления и припарковал транспорт у входа в здание. Наверное, самое приятное в ночных вызовах – это возможность поставить автомобиль у самых дверей и подобно королю войти в холл. Никто не пытается пролезть, отпихнуть или подрезать.

Юра заглушил мотор, вытащил ключ из зажигания и подобрал телефон с панели. Три часа двадцать четыре минуты. Маша уже уснула в гордом одиночестве, но не написать ей было нельзя. Волнуется же. Быстрым движением пальцев оперативник разблокировал экран и, выведя на дисплей диалог с женой, шустро набрал ответ:

«Любимая, я добрался. Все в порядке, не переживай. Как все узнаю – отпишусь. Люблю».

Далее поставил пару «целующих» смайликов. Из динамика вырвался короткий звук об отправке адресату.

Майор убрал телефон в карман, подобрал лежащую на соседнем сидении сумку и покинул транспорт. Приятный теплый летний ветерок прошелся по волосам и коже на лице. Ночь хорошая, чистая. В последнее время в Москве были проливные дожди, а сейчас небо покрылось белыми звездами, луна полностью завладела престолом темного купола. Само здание Управления было освещено, как и многие административные и исторические строения города, а вот свет горел уже не везде. Единичные «огонечки» отмечали особых трудоголиков, стоящих на страже безопасности страны, даже не думая о сне и личной жизни. Правда, вся эта «романтика» немного наскучила Юре: да, он был патриотом своего отечества, но не слепым. Его частенько называли «думающий патриот», а сам Ворон всегда добавлял весьма значимую оговорку – «в этом его главная опасность».

В холле, практически у самого входа, стояли рамки металлоискателей, а напротив – сидели трое дежурных. Один за стойкой, уткнувшись, судя по его взгляду, в экран компьютера, а остальные стояли позади него и что-то обсуждали. Громкий звук гула толпы (который Юра мог отличить всегда) навел на мысль, что эти трое в свободное от обхода время смотрели футбольный матч.

Когда майор переступил порог, все трое одновременно подняли глаза. В них было искреннее удивление прибытию офицера такого ранга глубокой ночью. Один из постовых обогнул стойку и стремительно направился навстречу Юре. Док уже достал свое удостоверение с легкой улыбкой на лице. Дежурный кивнул, натянув неестественную ухмылку, и мимолетно пальцем показал на сумку. Порой выполнение всех пунктов инструкции по безопасности очень бесило, а если их исполнял какой-нибудь упертый баран в форме – рука автоматически тянулась к пистолету. Нередко тот факт, что пистолета не было на поясе, огорчал.

Юра положил сумку, телефон, ключи от дома и машины в глубокой лоток. Но как только мобильный агрегат оказался на дне, то издал мелодичный звук и подсветил экран. Мельком взглянув на него, проходя через рамку, майор заметил только имя отправителя – «Любимая жена». Это подстегнуло мужчину пройти немного быстрее осмотр, после которого он сразу же взял телефон. На заблокированном дисплее высвечивалась пара строк:

«Хорошо. Аккуратно.

Люблю и скучаю».

И пара поцелуев.

От этого на лице бывалого оперативника до самых ушей растянулась улыбка. Любил он ее безумно. С рождением Оли ему хотелось окончательно забросить воинскую службу и полностью посвятить себя дочери и семье. Но это были только мечты: чем это обусловлено? Неизвестно. Может, диким желанием вкушать вновь и вновь дары войны, а может, и знание того, кто стоит за их группой.

Дурацкие игры…

В один миг Юра прогнал мысли о приятном, переведя улыбку в дежурную сухую ухмылку. Лишняя настоящая эмоция может стать хорошей зацепкой для противника, благодаря которой он будет играть на чувствах и манипулировать. Дурная привычка – всегда быть настороже. Но благодаря этому майор был профессионалом и все еще оставался в живых.

Закончив процедуру досмотра и проверки документов, Юра разложил все обратно по карманам, надел через плечо сумку и направился дальше по пустому коридору. Его шаги были едва-едва слышны. Затем свернул на лестницу направо и буквально рысью добрался до третьего этажа. На входе майор аккуратно выглянул из прохода, изучил обе стороны и только потом свернул налево. Хорошая привычка, но порой Юра считал, что это плавно перерастает в профессиональную паранойю.