Александр Сурков - Pig in a Poke

— Я выхожу! — бросает Шульга всем сразу и, выдержав короткую паузу, спрыгивает на бетон.

Перед ним четыре эсбеушника в балаклавах.

— Кто старший?

— Ну?

Один из эсбеушников, делает шаг вперед.

Капитан или майор, выше у них по ночам не бегают. Серьезных решений такой принимать не будет, значит первая задача — обеспечить его правильной информацией. Ну, поехали…

— Оружия нет! Свои! Идем с той стороны, ценный пленный. Два пилота, и нас пятеро. Два трехсотых, один тяжелый. Срочно нужно на операцию.

Выделив из короткого доклада Шульги главное «трехсотые» и «тяжелый», эсбеушник машет рукой, подзывая реанимобиль. Машина подкатывает к самолету. По команде старшего три спецназовца, опережая медиков, запрыгивают в отсек.

Полминуты напряженного ожидания, после чего один высовывается наружу и, подав командиру условный знак «все реально в порядке», кричит:

— Носилки!

Двое в синих костюмах подают в дверь свернутые полевые носилки. Через минуту принимают обратно. На носилках Еврей, рядом Ласка, поправляет израильский «давящий» бандаж. Один из эсбеушников пытается ее задержать.

— Я с ним! — голос девушки не предполагает отказа. — Нельзя отпускать, он тут же умрет.

Командир оборачивается к врачу, тот хмуро кивает.

Два эсбеушника выводят из самолета перевязанного Шамана. Заводят в реанимобиль, по кивку старшего забираются сами.

— Куда их? — спрашивает Шульга у одного из медиков.

— Пока в городскую скорую. Там посмотрим.

Двери захлопываются. Машина, заморгав мигалкой и врубив сирену, уносится в темноту.

По команде спецназовцев из самолета выходят летчики. Их оттесняют в сторону и обыскивают. В двери появляется последний эсбеушник.

— Чисто! Один остался. Типа в спальнике упакован. Спит, походу.

Так. Началась вторая часть марлезонского…

— Пошли! — говорит Шульга, обращаясь к старшему. — Груз тебе покажу. Только чтобы посторонних глаз не было.

Эсбеушник кивает, и они вдвоем забираются обратно в отсек.

— Подсвети!

Эсбеушник врубает правильный синий фонарик. Шульга тянет за молнию, открывая лицо спящего «груза». Даже под балаклавой видно, как подбородок то ли капитана, то ли майора падает на ворот бронежилета. Ну что же, реакция вполне ожидаемая.

— Ох и нихерасе! Это что, он?

— Он самый, — кивает Шульга.

Эсбеушник переваривает информацию и задает вполне логичный вопрос:

— Ребята, вы кто вообще?

А вот этого знать тебе не положено. Только вот как объяснить, чтоб не обидеть. Парни, что ночью ходят с оружием, они, как правило, нервные и не очень доверчивые…

— Чуть попозже узнаешь. Пока этого заберите и отвезите в спокойное место. Остальное потом…

Уяснив, что ситуация вышла за рамки его компетенции, эсбеушник кивает и начинает отрабатывать вводную. Первым делом отпускает разведку на БТРах. Хлопцы не скрывая облегчения, уматывают в расположение. Затем силами своих бойцов организовывает вынос тела.

Мирно сопящего экс-президента, снова закрыв лицо, грузят в один «Мерс». В другой заводят Шульгу с пилотами. Все время погрузки старший с кем-то тихо разговаривает по рации.

Оставив у самолета охрану, эсбеушники выдвигаются. Но едут они не к вышке, у которой находится штаб, а на другой край летного поля, в сторону непонятных приземистых зданий.

Машина с грузом ушла вперед, их же подвезли к одноэтажному барачному зданию. Жестами пригласили на выход.

Крыльцо. Деревянная дверь. Сквозной коридор с дверями — то ли их штаб, то ли казарма. А скорее и то и другое сразу.

Пилотов — налево, Шульгу — направо. Вместе с ним старший и еще двое бойцов. Третья дверь по левую руку. За дверью неуютный кабинет с обшарпанным столом и деревянными стульями.

— Присаживайся! — говорит-командует старший.

Шульга садится на стул, выбрав тот, что на вид покрепче. Конвой остается стоять. Лица они, стало быть, показывать не собираются…

Входят без стука еще двое с баулами. Опускают их на пол, осторожно расстегивают. Один из конвоиров при этом четко фиксирует Шульгу.

По полу протягивается ряд из «Глоков», «Хеклеров» и прочих приблуд.

— Ох и нихрена себе! — опять удивляется эсбеушник. — Ну и арсенал у вас, хлопцы. Вы что, из Моссада?

— Спецназ Гондураса…

Старший глотает шутку.

— Да я уже так и понял. У нас ни одна служба так не вооружена.

«Одна, как видишь, имеется» — хотел еще подколоть Шульга, но осекся. Тут еще неизвестно кто кого троллит. Реплики-вопросы эсбеушника были профессиональной попыткой его хоть на чем-то разговорить. Ладно, продолжаем встречу на Эльбе.