Никита Суровцев - Махно. Полковая казна

– И что же, требуется от меня?, – уже понимая, куда он клонит, простодушно поинтересовался я.

– Самую малость. Список всех ваших подопечных, и условия работы с ними, – ни секунды не задумываясь, спокойно проговорил комитетчик.

– А какой мой интерес во всем этом гешефте?, – подытожил я.

– Самый, что ни наесть прямой. Я даю тебе возможность соскочить с «подножки этого трамвая», который прямиком едет к серьезной «прожарке» в нашей «конторе». Я гарантирую твою безопасность от воров, которые, как ни странно, то же собираются прибрать к рукам ваше «предприятие». «Бурят», был в теме, «движухи», которую навел «Шорох». А ты, один из первых, в их «списке на выбывание» из темы, – сказал Александр, удивив меня, глубиной своих познаний ситуации. Немного помолчав, он продолжил, – И, последнее, на мой взгляд, не менее важное обстоятельство, мы останемся друзьями, – с улыбкой, закончил он.

– Расклад я понял, – без оптимизма в голосе, сказал я, – Что-то подобное я предполагал, и принял некоторые меры. Но для завершения всех дел, мне нужно пару месяцев – .

– Я всегда знал, что ты, Никита, умный человек, – с явным облегчением, выдохнул Саша, – Можешь ходить не оглядываясь, у меня все под контролем, – хитро улыбнулся мой бывший сокурсник.

Мы допили под шашлык, армянский коньяк, обменялись дополнительными телефонами, и условились о месте и времени следующей встречи.

После полной реабилитации нашего «Ворошиловского стрелка», (я имею в виду Леню, двоюродного брата, которого, благодаря адвокату Райхману, оправдали за двойное убийство), его перевели в Казахстан, в город Джамбул. Там его назначили заместителем командира по политической части, батальона охраны 181 отдельного вертолетного полка. Почему я вспомнил за Ленчика? Да потому, что мне предстояла поездка в этот Казахский город, в котором проживала Елена Мехненко, дочь Нестора Ивановича.

Я позвонил Лене и предупредил, что приеду в гости, попросив его, по возможности, меня встретить. Леня, конечно, обрадовался, и сказал, что он, с семьей, будут с нетерпением ждать моего приезда. И меня он, обязательно встретит.

Леня ждал меня в аэропорту, на батальонном УАЗике. И по дороге домой, я попросил его проехать мимо дома, по адресу, 5-й микрорайон, д. 8. Леня, не много удивившись, сказал, что нам туда же, поскольку, они живут в 10 доме.

Родственники встретили меня со всем радушием. Сюрпризом, для меня было то, что за день до моего приезда, к ним приехала Ленина мать, и моя крестная, тетя Галя. А Оксанка, жена Лени и Дашутка, его дочурка, смотрели на меня во все глаза, как на героя-спасителя, что крайне меня смущало.

Но, неловкость первых мгновений встречи прошла, и мы дружно сели за стол, уставленный всевозможными яствами. Были там и разносолы, которые привезла тетя Галя, главным кулинарным шедевром были соленые грибы «рыжики». А особенным было то, что их солили в пол-литровых бутылках, настолько они были крошечные. Кроме грибочков, на столе было нежнейшее, слегка розоватое сало, домашняя кровяная колбаса, соленые огурчики-корнишоны, помидорчики в собственном соку, домашние пельмени, шаньги с картофелем, и огромный рыбный пирог, приготовленный по фирменному рецепту нашей бабушки Анюты. Ну и как водится в порядочных семьях, на столе стояла запотевшая бутылочка водки «Пшеничная». Я достал из сумки, привезенную с собой бутылку венгерского «Токая» и огромную коробку шоколадных конфет «Сказки Андерсона» для дочурки Лени. Кроме того из сумки были извлечены и «дефициты», такие, как икра, копченые колбасы и рыба, кофе и прочее. Застолье продолжалось до глубокой ночи. Разговорам не было конца, и не мудрено, поскольку мы с крестной не виделись пять лет.

На следующее утро, я отправился с крестной прогуляться по городу. Восточный город утопал в зелени. По путеводителю мы доехали до мавзолея Кара хана, потом посмотрели восточные бани Кали-Юнуса и завершили импровизированную экскурсию в архитектурном комплексе Тектурмас.

По дороге домой, я специально прошел мимо дома № 8. Дом представлял собой типовую панельную пятиэтажку, постройки Хрущевской эпохи. Возле дома росли ленкоранские акации, а возле подъездов, как и у нас, сидели бабульки, только в основном казашки.

Перед отъездом, Махно предупредил меня, что за Еленой, в любом случае, ведется негласное наблюдение сотрудниками КГБ, или внештатными агентами, поэтому, необходимо было продумать визит к ней домой. Приезд в Джамбул моей крестной, оказался как нельзя кстати.