Александр Харламов - Литерный особой важности [litres самиздат]

– Что вы имеете в виду?– напряглась Юлька, чувствуя своим внутренним чутьем, что вплотную подобралась к разгадке тайны гибели коменданта Чуйки капитана Лужина. Миром правят сплетни. Они главный источник информации, так их учили в разведшколе. Хочешь узнать что-то тайное про кого-то, пойди к бабушкам у подъезда и завяжи с ними душеспасительный разговор, они-то тебе все и выложат на блюдечке с голубой каемочкой, а коли дело происходит не в наших родных реалиях, то отправься в ближайший паб, поболтай с барменом, пожалуйся на жизнь, подводя аккуратно разговор к интересующей тебя теме. Люди становятся безумно болтливыми, если тема касается не их личной жизни. Почему об этом они не подумали с Вишневским с самого начала? Почему сразу уперлись, как бык в новые ворота в версию с террористами? Неужели, Лужина убили из-за обычной бытовухи, и все их поиски – всего лишь излишние опасения руководства.

– Так, что вы говорили про рыльце и пушок?– повторила свой вопрос старший прапорщик, нетерпеливо стуча кончиком карандаша по столу. Анохина приосанилась, стала чувствовать себя в этот момент чуть спокойнее, когда поняла, что никто ее заковывать в кандалы и тут же отправлять в Сибирь не собирается.

– Слухи ходили, что эта Елена Константиновна сама спуталась с каким-то молодым парнем, и Лужин уже ходит по станции, обвешенный крепкими увесистыми рогами, как новогодняя елка игрушками. Стерва еще та она…

– А откуда такие данные?– Юлька быстро сделала пометку на чистом листке, поставив напротив вдовы коменданта жирный знак вопроса.

– Видели наши девчата, как выходили они из Центральной гостиницы под ручку,– Анохина осмелела настолько, что даже бросив косой взгляд в висевшее на стене напротив зеркало начала вытирать платком потекшую тушь. С ней она была похожа на только что вылезшего из могилы упыря.

– А что за скандал она устроила перед гибелью Алексея!– Лавоченко уже не видела смысла запугивать не шибко умную дежурную по вокзалу. Та и без того, почувствовав себя в безопасности, развернуто отвечала на заданные вопросы.

– Я в тот день была в ночь, заступила, как положено в восемь, приняла смену. Алексей Васильевич задержался с бумагами, вышел около десяти часов, попросил кофейку…

– А обеспокоенная жена пришла проверить, где ее благоверный находится…– кивнула понятливо Лавоченко.

– Проверить!– хмыкнула Анохина.– Она налетела с криками, драками! Разбила кружку, облила кофе Лужина и бросилась на меня, даже, кажется, вот здесь…– девушка повернулась правой стороной лица к Юльке.– Клок волос мне выдрала, сука!

Нанесенного особого ущерба Лавоченко не заметила, но согласно кивнула, чтобы не потерять контакт с клиенткой, оказавшейся кладезем информации.

– Обозвала меня потаскухой, а его кобелем…– обиженно поджала тонкие губы Надежда.

– А еще чего говорила?– как бы, между прочим, поинтересовалась старший прапорщик.

– Я особо не слушала. Куда, когда волосы рвут наживую психопатки какие-то, но твердила, что за погубленную молодость Алешке отомстит.

– Даже так?– обрадовалась Юлька. Выходило, что ревнивая жена вполне могла попросить своего молодого любовника расправится с мужем, когда ей надоело терпеть постоянные измены. Это теория легко объясняла, как раньше полиции убитая горем вдова появилась на месте преступления, хотя ей о случившемся никто и не сообщал…

– Спасибо за помощь, можете идти, поблагодарила Юлька Анохину, махнув рукой в сторону двери. Сейчас она намеривалась ковать железо, пока горячо, не теряя времени отправится к Лужиной, чтобы допросить еще раз вдову коменданта, уже предъявив косвенные доказательства ее причастности к смерти мужа.

– Вы посадите эту, стерву?

– Обязательно!– улыбнулась натянуто Лавоченко, вставая со своего места и давая понят, что разговор окончен.– Хотя бы за ваши волосы…Лет на десять в Сибирь. Это же не просто так, это причинение тяжкого вреда здоровью. Статья…

Анохина кивнула радостно, так и не поняв сарказма моей помощницы. Поспешила к двери , где мы с ней и столкнулись.

– Извините…– пискнула она, прошмыгнув мимо меня, словно боялась, что я уже ее задержу сам, наградив вместо Лужиной путевкой в тайгу.

– Хорошего вам дня,– я скосил глаза на крутые, чуть полноватые, туго обтянутые форменной юбкой бедра дежурной по вокзалу, проводив их взглядом до самого угла, за которым скрывалась справочная.

– Тебе бы, товарищ капитан, все бы на молодых, да красивых пялиться…– укоризненно покачала головой Лавоченко, собирая в свою сумку бумаги и табельный пистолет с запасной обоймой.