Владимир Гриньков - Я – телохранитель. Забыть убийство

Когда их автомобиль проехал мимо гостиницы, не останавливаясь, Потёмкин забеспокоился, но не успел ничего сказать.

— Не волнуйтесь! — произнес Китайгородцев. — Так надо. Мы не останемся здесь ночевать. До города, где у вас завтра выступление, двести километров. Через три часа мы будем там.

Но надо было ещё объяснить, потому что Потёмкин так и не понял, в чём причина.

— Эти ребята, о которых говорил директор, — сказал Китайгородцев. — Те, которые звонили, спрашивали про концерт. Это наверняка ваши старые знакомые, Иосиф Ильич.

— Почему вы так решили? — насторожился Потёмкин.

— Ведь вы здесь гастролировали раньше. Это так?

— Да.

— И они знали — про этот вот конкретный город?

— Ну, разумеется. Я с ними обсуждал, в каких городах бывал на гастролях и куда было бы неплохо повторить визит.

— Они, наверное, прозванивают эти города, чтобы вас вычислить, — предположил Китайгородцев. — А кстати, вот этот город, в который мы едем…

— Он — в первый раз! — быстро сказал Потёмкин. — Там я ещё не был!

Хоть какая-то надежда на отсутствие проблем.

— А мои вещи! — вдруг всполошился Потёмкин. — Мой чемодан!

— В багажнике, — успокоил его Китайгородцев. — Я распорядился.

Эвакуация клиента. Всё отработано.

Они проехали приблизительно половину пути, когда пошёл сильный снег. Снежные вихри закружились над дорогой, так что вокруг невозможно было что-либо рассмотреть. Свет фар едва пробивал эту белую пелену. Китайгородцев смотрел сквозь стекло и ничего не видел. Не рассмотришь, сколько ни вглядывайся.

— Вы говорили мне про амнезию, — произнес он негромко. — Про то, что можно заставить человека что-то забыть. А заставить вспомнить — можно?

Посмотрел в бездонные глазницы Потёмкина.

Тот долго молчал. Китайгородцев уже было подумал, что его собеседника укачало и тот заснул в дороге, когда Потёмкин вдруг разлепил свои губы и коротко ответил:

— Можно.

В полночь они въехали в засыпанный снегом город. Улицы пустынны, снег нетронут и чист, лишь на отдельных улицах можно было увидеть следы от протекторов автомобильных шин — кто-то проехал тут пять минут назад и исчез, будто и не было.

Не у кого спросить дорогу. Колесили по улицам в поисках гостиницы, то и дело помимо своей воли возвращаясь туда, где проезжали совсем недавно. Горящие фонари в этом городе встречались редко и даже они мало что освещали в неостановимой метели.

В конце концов на их пути оказался припозднившийся путник. Он шёл по середине дороги, пьяно загребая ногами снег. У него спросили про гостиницу.

— А мы где ваще? — уточнил мужик, с недоумением озирая окрестности.

Судя по тому, как путник был засыпан снегом, он шёл издалека, хотя и вряд ли смог бы вспомнить, откуда начался его сегодняшний поход, и предстоял ему, наверное, неблизкий путь, пускай даже о конечной цели он сам не имел никакого представления, судя по его полубессознательному состоянию.

Его оставили в покое и продолжили самостоятельные поиски.

Гостиница обнаружилась минут через сорок, причем на той самой улице, по которой их машина проезжала уже несколько раз. Не разглядели прежде то ли из-за снега, то ли из-за того, что ни одно окно двухэтажного бревенчатого здания не светилось.

Их встретила заспанная девушка, кутавшаяся в пуховый платок.

Номера для Потёмкина и Китайгородцева были заблаговременно забронированы на завтрашний день, и то, что этот день ещё не наступил, никакой роли не играло — номера пустовали.

Китайгородцев проводил Потёмкина до его номера, после чего вернулся к девушке в пуховом платке.

— Постояльцев много? — спросил Китайгородцев.

— Нет.

— Сколько?

Девушка растерянно захлопала глазами. Не могла взять в толк, что за интерес у собеседника.

— Я телохранитель, — сказал Китайгородцев. — Охраняю вашего постояльца, — указал рукой в ту сторону, где сейчас был Потёмкин. — Я должен знать обстановку.

— Двое, — доложила девушка. — Муж и жена. В четвертом номере.

— Москвичи?

— Почему москвичи?

— Просто — спрашиваю.

— Нет, они из Рязани.

— По брони кого-нибудь ждёте в ближайшие два дня?

— Ждём. Хотите взглянуть?

— Хочу.

В неаккуратную тетрадь с выпадающими листами были вписаны данные на трёх человек. Трофимов Борис Андреевич и Трофимов Алексей Борисович. Отец и сын, не иначе. Записаны на завтрашний день. Петракова Зинаида Ивановна. Послезавтра. Ничего интересного. Китайгородцев закрыл тетрадь.